– Какой кризис? Какие лекарства? Я не понимаю. А еще я вас плохо слышу – уши заложило. – он не узнавал свой голос, сил не было поэтому говорил почти шепотом.

– Вы, наверное, ничего не помните, у вас было сильное отравление, неизвестным препаратом, оно вас бодрило, но в конечном итоге накопившись в организме, стало отравлять его. Произошел сбой в работе внутренних органов. Если бы не наши ребята, то вас бы не спасли. К счастью врачи скорой быстро привезли вас в стационар, мы боролись за вашу жизнь почти три дня. Организм молодой – справился. Пока вы еще не совсем в норме. Но жить будите. – ручеек слов лился как музыка для релакса, Дима успокоившись погрузился в дремоту…

…Нос что-то щекотало и хотелось его почесать – попробовал поднять руку – не смог, дикая слабость навалилась на все тело и мышцы. «Да что же это такое!» – с вялой злостью подумал он. «Сил нет даже злиться…»

– Эй, кто-нибудь! – казалось он крикнул изо всех оставшихся сил – а услышал жалкий шелест…

Но его услышали. Подошли. Поправили одеяло, проверили капельницу.

– Проснулся? – ручеек весело зажурчал, на душе стало тепло.

Дима открыл глаза, приведение приобрело очертание тоненькой фигурки с милым личиком в белом колпачке.

– Сегодня вы лучше видите? А как меня слышите? Что-нибудь болит?

Он не мог сосредоточится, мысли ускользали, и он не впопад спросил:

– А где я?

– В частной закрытой клинике. Как вы себя чувствуете, скажете мне, пожалуйста. Для дальнейшего лечения мне надо знать, как вы себя чувствуете.

– А я давно здесь?

– Третью неделю… так вы мне скажете, как вы себя чувствуете?

– Я себя не чувствую… я сошел с ума, понимаете?

– Ну что вы, вы абсолютно адекватны, не волнуйтесь…

– Вы будете смеяться, но я честно сошел с ума…

– С чего вы это взяли?

– Понимаете, я Охотник за эльфами. Эти двое – такие остроухие, они мне обещали помочь. Если я им скажу кто мне дал приказ украсть принца-орка.

– И что? Вы им сказали? Они вам помогли?

– Не помню… вы что считаете меня нормальным? Точно знаю, что я – Охотник. О! я знаете, что вспомнил? Мне надо спасти девушку, эльфийку, она мне очень нравится, она в большой опасности. Один я не справлюсь, эти остроухие могут помочь. Точно знаю, что кроме них никому нельзя доверять. Везде враги и предатели… Там есть Тёмная злая тетка – она всем гадости делает, мне тоже. Она хочет меня убить, я ей больше не нужен, я слишком много знаю… Господи, вот бред… и вы это так спокойно слушаете?

– Я ваш врач, мне все надо слушать, что вы говорите. Но ничего странного я пока не слышу. Если учесть, что лекарство, которое было у вас с собой – содержит растительный галлюциноген, вполне нормальные видения и реакции. Скорее всего через пару дней ваш организм полностью очистится от препарата, и вы перестанете видеть такие сны.

Дима помолчал и задумчиво произнес:

– А мне не хочется, чтобы они прекратились, мне они нравятся… я сошел с ума… я посплю еще можно?

– Да, вам надо много спать… – нежный голосок затихал, Дима погрузился в дремоту, такую приятную почему-то трепетно ожидаемую… что же будет дальше… «Санта-Барбара» отдыхает и нервно считает серии в сторонке…

I

В деревне Вотчинка, богатой скотом и плодородными землями, стоял дом пасечника Тимофея. Это был низенький мужичок, седой, с мягким голосом. Пасека у него была небольшая, но мед отменный: чистый, сладкий, сил придавал, от хвори лечил. Его хвалили по всей округе, да немногие имели смелость с Тимофеем знаться. Говорили, он с нечистой силой водится, оттого и боялись – все, да не все. Тут сколько людей было, столько и мнений.