Никогда не появится зелёная земля.
Это дом тысячи костей,
Ранее живых людей,
Что полыхали в синем огне.
2.
На костях был написан текст.
Тот, кто его вслух читал,
Голос возносился до небес:
«Где чистых линий сверкают слёзы,
Где гордо плещут седые волны,
Где в высоких замках тоскуют девы,
Там на горном снеге алеют розы.»
11.02.2020

За зонтом

Екатерина Черняева

Мокнет под дождём
синий зонт,
Плачет за окном
горизонт
Время утекло
в никуда.
Вымыто стекло.
Пустота.
Брошен во дворе
синий зонт,
Видно устарел
наш бомонд.
Под водой размяк
старый стих
Прячется в рюкзак
новый стиль,
Прыгает строка
Под дождём
Тянется рука
За зонтом…

Мороз рисует на окне

М. Зонтикова

Мороз рисует на окне
Едва заметные узоры.
Моя рука в твоей руке,
Снежинка приковала взоры.
Неучто первая снежинка
Прильнула к моему окну?!
И эту лёгкую пушинку
Я на стекле своём ловлю.
Ты помнишь… вечер, ожидание?
Светила ясная луна,
К тебе спешила на свидание,
Снежинка на руку легла.
Ты так смотрел завороженно
На блеск снежинки при луне…
И прикоснулся нежно, нежно,
В любви своей признался мне.
И вот мы вместе; звёзды, вечер,
Снежинка тает на стекле,
Мы вспоминаем нашу встречу
И блеск снежинки на руке…
30.11.19.

Национальный вопрос

Наталия Варская

Слава Буров любил девушек славянской внешности и знакомился только с такими. Он говорил друзьям:

– Женюсь только на славянке, чтобы генофонд сохранить, детей заведу не меньше пяти. Кто-то должен об этом думать!

И вот в кафе он увидел девушку, которая соответствовала всем его чаяниям: волосы светлорусые, глаза серо-голубые, черты лица правильные. Подошёл к ней Слава, познакомился. Имя девушки тоже было то, что надо – Татьяна. Разговорились, шампанского выпили. Славу потянуло поделиться с новой знакомой своими взглядами.

– Таня, я давно такую, как ты искал, настоящую, а то кругом не пойми кто. Особенно евреек не люблю. Не как людей, а для брака. Чуждая нам нация, не духовная.

– Странно, – ответила Татьяна, – а мой дедушка по отцу – дед Аркадий, очень добрый, бескорыстный человек был. Духовнее многих.

– Ой, прости, перепутал, я не евреев имел ввиду, а армян. Ну и хитрый народец! – стал выкручиваться Слава, так как девушка ему очень понравилась, да и в конце концов дедушка не такая близкая родня.

– Ну, знаешь, обидно это слышать. Моя прабабка по маме, Анаид, была такая бесхитростная, все её обманывали.

– Ой, это я с грузинами армян спутал.

– А что грузины? Прабабушкин муж был наполовину грузин. Очень хороший человек.

– Да ладно, в СССР все люди были братья. Кроме, разве что, прибалтов. Не любили они нас никогда.

– Моя мама наполовину латышка и что-то никакой нелюбви к русским я в ней не наблюдаю.

– Это – да, латыши наши люди. А вот – цыгане – вообще народ непонятный, воры одни и аферисты.

– Не смей так говорить! Мой отчим наполовину цыган. Он нас с братом вырастил. Я его как родного люблю. И вообще, мне пора.

Девушка ушла и телефона своего не оставила.

Слава был совершенно обескуражен. Ну вот как теперь разобраться, кто есть кто? На лице не написано, а копнёшь – такая смесь вылезает! Жениться пора, а не на ком. Вспомнился фильм «Ширли-мырли». Надо бы в своей родословной покопаться, а то может быть у самого какой-нибудь пра-прадед грек или турок. Тогда можно будет расслабиться и жениться на той, которая просто понравится, не задумываясь о сохранении генофонда.

Шагай

А. Морозов

Шагай вперед,
Любовь открой;
Ввысь, и вброд,
Совсем не стой.
Взгляд в тепле,
Весь холод вон;
В воде, в огне
Из сердца звон.
Свет во тьме
Открой ты мне,
Вот бой чуме,
Вмиг на холме.
Не надо слез,
Шагай вперед,
Но твой обоз
Меня не жмет.
Шагай сейчас,
Не через год,
И тьма подчас,