Конкретно та злополучная история закончилась тем, что Керн помог подняться перепачканному в земле Аларикусу, кое-как привёл в порядок его простенькую одежду, и ещё раз искренне извинившись, вернулся в лес. Догадываетесь, какого рода мысли посетили Аларикуса в тот момент? Правильно – мысли о жестокой мести.

Однако мстить сильному и могущественному лесному Богу – это вам не горстку кнопок подложить на офисное кресло вредного начальника.

Первые пару недель после досадного происшествия Аларикус не мог ни есть нормально, ни спать. Мозг его кипел, обида жгучей лавой бурлила внутри и готова была уже вырваться наружу, но молодой волшебник всё же сумел обуздать свою ярость. Аларикус прекрасно понимал, что опрометчивая поспешность, взращенная лишь на эмоциях, в предпринимаемых им дальнейших шагах может сыграть очень злую шутку. Да и вообще испортит всё сладостное дело мести.

Аларикус покинул родные края, и спустя несколько десятилетий о нём забыли даже те, с кем он во времена своей молодости поддерживал тёплые дружеские отношения. Странствуя по дальним неизведанным землям, плутая в диких джунглях, заросших диковинными растениями, и взбираясь на гордые в своём ледяном одиночестве снежные вершины, волшебник из малоопытного вспыльчивого юноши постепенно превращался в молчаливого и мудрого мага.

Он отыскал самых умнейших из самых древнейших старцев. Не все из них согласились беседовать с чудаковатым странником в обветшалой одежде и с глазами, горящими чёрными угольками мести. Но те, кто подарил Аларикусу драгоценные часы своего времени, раз и навсегда изменили судьбу волшебника. Полученные бесценные знания, словно крошечные зёрнышки, прорастали внутри него, обещая в будущем раскрыть великую силу мудрости. Постигая тайны мироздания, Аларикус не только накапливал в себе все тонкости учения, но и шаг за шагом взращивал пока ещё очень робкую уверенность в собственных силах.

Он вернулся, когда его имя окончательно стёрлось из памяти всех ныне живущих. Вернулся, чтобы возродиться вновь.

Керн, мягко говоря, удивился, когда обнаружил, что в его владениях кто-то с завидным упорством начал шалить. Кто посмел?! Про незадачливого волшебника он не то, что забыл, он вообще его не вспоминал после того комичного случая. У лесного Бога, в конце концов, и без того слишком много хлопот.

Тем не менее, с возвращением Аларикуса сами лесные обитатели забеспокоились. Слыхано ли, чтобы какой-то там волшебник творил в их любимой зеленой обители всякие бесчинства? Однако ж, не будем наговаривать на Керна – последствия пока ещё мелких проделок Аларикуса он ликвидировал весьма умело и оперативно.

– Не стоит так волноваться, друзья, – с мягкой улыбкой увещевал он своих разнервничавшихся подданных.

Подданые активно шушукались, послушно кивали головами, но иногда всё же высказывали некоторые сомнения.

– Но как же, Великий Кернуннос! Ведь страшно представить, какой мрак и ужас может устроить этот злой маг в нашем прекрасном лесу! – горестно восклицал какой-нибудь эльф, прижимая к своей груди полупрозрачные бледные руки.

– Даже Богам не всегда суждено предугадать своё будущее, – отвечал Керн. – И мы с вами не в силах изменить того, что должно произойти по воле Судьбы. Поэтому, давайте просто решать проблемы по мере их поступления. Согласны?

– О да, Великий Кернуннос.

Так и жили.

Периодически Аларикус устраивал внезапные разливы лесных речушек или пригонял в середине знойного лета несколько снежных туч. Бывало, что за одну ночь он менял местами полянки и холмы, и по утру местные гномы и феи никак не могли взять в толк, где они, собственно говоря, проснулись. По сути, Аларикус просто шутил. По факту – готовился к триумфу своей мести.