13 (24) июля Царь с королём совершили прогулку в королевской гондоле. В тот же день королева послала Царице поздравление с благополучным приездом чрез г-на Мюниха; сама же она была нездорова.

14 (26) июля Царь осмотрел несколько церквей и копенгагенскую достопримечательность: Круглую Башню с находившейся на ней астрономической обсерваторией; в особенности его интересовало разбирать на части и рассматривать астрономические инструменты.

15 (26) июля осмотрены кунсткамера и библиотека; в кунсткамере Царь выразил свое довольство по поводу поднесения ему куска окаменелого хлеба и пары лапландских башмаков.

16 (27) июля королева с наследником приехали в Копенгаген под конвоем 17 гвардейцев и 1 унтер-офицера, с кавалерами и с дамами. Царь с Царицей были на галерах, а так как они вернулись слишком поздно с галер, королева не успела посетить Царицу.

17 (28) июля королева посетила Царицу; за креслами ее стоял обер-гофмейстер Мойнихен, а позади наследника стоял тайн. сов. Вальтер. Царица сидела с левой стороны.

Царь в тот день не мог присутствовать, потому что он ожидал прибытия флота (кроме 42 или 48 галер, прибивших с Петром, пришел флот из 23 кораблей. Списки этих судов, с именами командиров, с числом команды и орудий хранятся в Копенгагенской Королевской Библиотеке) из России, и ради этого обстоятельства находился на своих галерах. Царица проводила королеву до коляски.

18 (29) июля к Каструпу подошла эскадра Его Царского Величества, состоявшая из 9 больших военных кораблей и 2 фрегатов. Вместе с стоявшими в Копенгагене царскими судами они должны были присоединиться к королевскому датскому флоту.

В тот день Царица посетила королеву и обедала у короля под красным балдахином, украшенным золотой бахромой, в покоях королевы до 10 ^>1/_>2 ч. вечера. Царь отсутствовал; говорят, что он в тот день чрез курьера получил известие о смерти своей сестры; советник его Толстой вероятно знал об этом раньше, потому что он заранее заказал себе черный костюм. Толстому принесли костюм в воскресенье утром 15 (26) июля.

Царь обедал на судне у английского адмирала, но ночевал на берегу.

19 (30) июля предположена была охота, но была отменена по случаю траура Царя.

20 (31) июля король обедал у Царя на русской эскадре. «Весьма хорошо угощали его королевское величество со свитой из высокопоставленных лиц на царской адмиральской галере». Король приехал на великолепной гондоле. После обеда Царь с королём отправились осматривать все эскадры, и им салютовали с датских, русских, английских и голландских судов.

21 июля (1 авг.). Царь угощал короля и наследника с 12 ч. до вечера. Впереди ехала шлюпка, за нею царская галера с Царем, королем и некоторыми из министров, за нею другие лодки.

22 июля (2 авг.) король угощал Царя и Царицу в загородном дворце Фредериксберге под палаткой на балконе. Играла музыка. После обеда все гуляли по саду и вернулись во дворец в 9 ч. Царица шла с королевой, король с Царем и маршалом; за ними шли другие кавалеры.

23 июля (3 авг.). Пётр отсутствовал. В 12 ч. дня он с 3 галерами уехал к шведскому берегу, чтобы самому расследовать возможность десанта между Гельсингборгом и Ландскроною; он убедился, что шведы укрепили удобные для десанта места батареями; шведы открыли пальбу по галере Царя, а он ответил выстрелами по какой-то постройке, из которой скоро вышли запрятанные там кавалерийские солдаты. К вечеру ветер стих, галеры стали на якоря, а Пётр один в лодке вернулся в Копенгаген. Принц и принцесса, посланные встретить его на пристани, не дождались его возвращения.

Пётр вернулся поздно, но когда он подошёл к Восточным воротам, дежурный лейтенант караула арестовал Царя, который был одет голландским крестьянином; Царь сам имел неосторожность выдать себя за голландского крестьянина с острова Амагера (На острове Амагере доселе живут голландские крестьяне, потомки приехавших сюда в 16 столетии колонистов), но это ему не помогло – его отвели в здание караула; впоследствии он назвал себя, чтобы освободиться; но лейтенант заявил ему, что так как рапорт об аресте уже был отправлен к королю, необходимо было дождаться королевского распоряжения. Немедленно по получении доклада король велел послать карету за Царем; Петру пришлось принять навязанное ему неприятное внимание короля и в костюме голландского крестьянина явиться во дворец; здесь оба монарха – скрыв каждый свои истинные чувства – рассмеялись, и покончили дело как бы очень веселую шутку.