Я просила лисов не искать со мной встречи.

Однажды хозяйка отправила меня с поручением на окраину. Я быстро управилась, и ноги сами привели меня в привычное место.

Камни стали скользкими от тонкой корки льда. Мороз щиплет кожу даже через плотные нижние штаны и двойные юбки! Я невольно кутаюсь в отороченный мехом верхний кафтан и потираю руки, чтобы согреться…

Дом развлечений сверху кажется черно-белым рисунком тушью. Здания и ограда очерчены черным и серым, а двор, еще не расчищенный от снега, напоминает чистый лист бумаги.

Никто сегодня не танцует на площадке во дворе. Однако можно наблюдать отдельные признаки жизни. Над домами курится едва заметный дым. Пара служанок раздувает веерами уголь в жаровне, а охрана лениво и степенно прохаживается вдоль стены.

Куртизанки в своих покоях наверняка музицируют, охорашиваются или читают поэмы. Они беспрестанно практикуются, дабы ублажить не только взоры и уши, но и ум гостей. Одной постели мало, чтобы привлечь постоянных клиентов. Надо стать столь же образованной и остроумной, как мужчина.

Возможно, чуть позже красавицы отправятся на прогулку, чтобы подышать свежим воздухом. Но не сейчас. Одна из них тем не менее рискнула спуститься к реке.

Так поет безумная куртизанка. Безумная не от любви, а от потери. Только и осталось от нее, что прекрасный, чистый и пронзительный голос.

Это Алый Пион. Одежды ее пришли в полнейший беспорядок, как у бродяжки. Завязки распустились, так что видно нижнюю рубашку. Простоволосая, как будто только что встала поутру, она ходит по самой кромке у воды. Еще чуть-чуть – и свалится в реку! Так и до беды недалеко.

– Госпожа! – окликнула я.

Она в своем безумии не обратила на меня внимания. Я начала карабкаться по склону вниз, чтобы догнать ее. Хотя я цеплялась за молодые деревца, но не удержалась и скатилась с холма. Моя Лиса выбралась из Тени и, возбужденно тявкая, понеслась вперед. Однако несчастной куртизанке было все равно. Она ничего не заметила.

– Госпожа, постойте, – вновь позвала я, обратившись в человека. – Госпожа, что вы делаете здесь одна?

Наконец-то она соизволила на меня посмотреть. Как она изменилась! Алый Пион сильно осунулась. Кожа, прежде белоснежная, отливала нездоровой желтизной. Губы обметало от лихорадки. Ни капли краски на лице! Глаза запали и были густо обведены тенями, как будто она постоянно плакала долгими бессонными ночами.

– Госпожа, так нельзя! Вы простудитесь, – сказала я, сбросила кафтан и попыталась ее укутать.

– Оставь меня! – вдруг прорезался голос у Алого Пиона. – Да как ты смеешь? Кто ты такая?!

Это напоминало прежнюю своенравную и властную красавицу. Алый Пион сбросила кафтан на землю и оттолкнула меня.

– Но, госпожа…

Она ахнула.

– Это ты! – Алый Пион указала на меня рукой с обломанными ногтями. – Ты была в покоях в ту ночь. Ты! Ты позвала на помощь.

– Да, госпожа.

Куртизанка, как одержимая, накинулась на меня, принялась колотить и царапать. А потом обхватила за шею руками и стала душить. Безумие придавало ей просто нечеловеческую силу! Я едва не задохнулась. Почти потеряв сознание, я увидела ярко-розовые шрамы у нее на шее и в распахнутом вороте.

Прежде чем тьма поглотила меня, я ушла в Тень, а мое место заняла Лиса. Она ускользнула из рук ошеломленной куртизанки и отбежала на безопасное расстояние.

– Что?! Что же это такое? – вопрошала Алый Пион, глядя то на мою Лису, то на свои скрюченные пальцы. – Нет!!!