– Всю нутрь, все тайны, все табу!
Предам – тебе, и только…
Я не поднять его не мог —
Бамбучного Иуду…
И он повлёк меня, повлёк
К спасению и чуду.
«Достойный посох отыскать непросто…»
Достойный посох отыскать непросто.
К примеру вот: «Товарищ генерал».
И вид, и форма, и как раз по росту!
А как по мне – не тот материал.
У «Тайской девушки» изящная герлыга.
Бамбучья легкость, ласка, чистота.
А всё же, брат, когда мозги, что фига,
То и душа – убога и пуста.
Есть посохи, как положил в десятку,
Как верный друг средь барсов и лавин…
Я с ним прошел Калимантан и Вятку,
А вот забыл у входа в магазин.
Такие – редкость… Помню «Моисея».
Он вёл меня к созвездью моему.
Под именем настырного еврея
Учил он верить всем и никому.
Такие – случай, результат везенья.
Таких – и не купить, и не достать.
По всем законам посохотворенья
Посредством них нисходит благодать.
Ищи же свой! Зовущий благодатно
В далёкие и чудные края,
Висящий не как сабля надкроватно,
Не как ружьё, а как судьба твоя.
Костел в Мае1
Какой простой католицизм! —
Ни окон, ни дверей.
Входи, кто думает «за жизнь» —
Хоть русский, хоть еврей.
Стропила да гипсокартон.
А в центре – крест простой.
Не нужен ни орган, ни звон…
И пастор выходной…
Ах, боже ж мой – небесный хор
На веточках сидит.
И храм, и весь церковный двор
Щебечет, верещит.
Рулады, трели, фирлюлю —
Божественность сама!
Нет, братцы, я не повторю,
Так, мабуть, янголы в раю
Спивають задарма.
И нам не надо до весны
Любовь свою копить.
Не лучше ль птичек завести
И радость жизни пить!
Чудесный хор, небесный хор
Секунды не молчит.
И сердца пламенный мотор
С звездою говорит.
Китай
Пекин—Шанхай—Лоян—Сиань—Пекин.
Неровный круг любви.
Путь мудрости и детства.
Пять городов – теперь моё наследство.
Мао
По желтой Янцзы я за Вами плыву, поражаясь.
В небе «Илов» и «Ту» не видать – «Аэробусы», «Боинги».
Небоскребы, как «горы стоят вдалеке».
Крокодилов повывели здесь со времен цзаофаней.
Плывём хорошо.
– Послушайте, Мао!
Не слышит.
– Послушайте!
Мао плывёт.
– Я…
Не слышит. Ему ленинизм мелковат.
Как когда-то и нам маоизм:
«Если враг наступает, – смеялись, – мы отступаем.» (Смеялись.)
– Послушайте, Мао, Небесный Дракон, экспонат мавзолейный!
Я прошу Вас, пожалуйста, не отвечайте, ни откуда плывем, ни куда!
Ни секретов, ни планов, ни целей!
Одно только – как мой народ, мой китайский народ полюбить?
Научите!
Иначе – зачем Вы плывёте за мной по Днепру?
Цунами
24 декабря 2004 цунами унесло
более миллиона жизней
1
Сколько ж, выходит, промчалось над нами?
«Добрая» сотня цейлонских цунами.
Чёрная…
Каждая – по миллиону.
Ну-ка, жиды, становитесь в колонну!
Следом – кацапы, хохлы, татарва…
Что нам цунами, коль память жива…
2
Йогин Свами – на улицах, в храме:
– Большая волна! Большая волна!
Он не знал слова такого – «цунами»…
Но ведал – идёт
Волна – сатана…
Стена
Такого большого плача.
Стена – война!
– Господи!
Ей ничего не значит!
Зачем она?
Зачем Тебе чистые души
Твоих рыбарей – моих рыбарей?
Зачем Ты простенький рай разрушил?
И сыновей, и дочерей
Забрал у Нишанты, оставив Нишанту…
Господи! Разве не Ты говорил?
Разве Тебе Нишанту не жалко?
Господи Иисусе? Дева Мария?..
3
Облачка на небе стаяли.
Пляжик мягок и шелков.
Соловьи летают стаями,
Поют на восемь голосов.
И вдруг – чудесное явление! —
Две радуги на небесах! —
Знамение? – Ну да – ЗНАМЕНИЕ! —
Улыбчивое заверение —
Покоя на Его весах.
4
Йогин Свами – на улицах, в храме:
– Большая волна! Большая волна!
Он не знал слова – «цунами»…
Но ведал – идёт…
– Зачем она?
– Ах, милый, не будьте наивным.
А войны?! А революции?! А наркота?! А блуд?!
Ракеты, сделанные в Украине —
Упали – тут…
Таков мировой порядок.
Все в ответе за всех.
Всегда и везде…
Плачет, рыдает Нишанта,