Поэтому и настроение ни к чертикам. Весны, тепла и всех сопутствующих преференций хочется, но…кукиш вместо них. В виде микстуры и таблеток.

В тот день после работы надо было как раз в аптеку за лекарствами зайти. В маршрутке не я один простуженный был – ещё пара таких же бедолаг, включая самого водителя, тоже кашляли. Ну что у нас за люди! Если болеешь, дома сиди, а не ездий общественным транспортом, других не заражай! Нет же, как специально…

Я-то? Я – другое дело: у меня работа такая – присутствия требует.

Но не в этом дело…

В общем, вышел на своей остановке злой на весь мир. И даже на весну, которая в этом году решила задержаться на неизвестное время. Аптека по ходу дороги домой располагалась. По пути в хлебный зашёл – молока купил, решил перед сном с маслом вскипятить – говорят, помогает…

Прямо перед входом в аптеку с какой-то бабушкой столкнулся – стоит на крыльце и в квадрате света мелочь в ладони считает. Разумеется, все в снег рассыпала…

– Вы чего на пороге-то? – Накинулся я на пожилую женщину. – Проход загораживаете…

– Извини, сынок…

Только и ответила. А сама нагнулась и голыми руками в снежной жиже монетки ищет.

– Аккуратней надо быть! – Высказал и вовнутрь вошёл.

Передо мной два болезных человека в очереди были. Пока стоял, все на дверь поглядывал: может, та бабушка зайдет…Стыдно стало – на беззащитном человеке свое зло сорвал. А у меня мама примерно такого же возраста. Подумалось: а вдруг и с ней так же кто-то обойдется? Наглец такой же…

В общем купил что-то, якобы симптомы убирающее, и на улицу выскочил. Бабушки уже не было. И только в сторону дома пошел, как увидел силуэт немного в отдалении – она стояла под фонарем в самом начале сквера рядом с обледеневшей лавочкой.

– Вы извините меня, пожалуйста, – сказал подходя. – Это все простуда треклятая. И усталость после работы… Мне бы дома отлежаться. Нет же! Нельзя. Работать надо…

– Да что ты, сынок, я и не расстроилась…– Бабушка все также в ладони мелочь сжимала. – Дело молодое. Только вот десять рублей закатились куда-то, не найду никак…

– Так вам какое лекарство-то надо? – спрашиваю. Думаю, а что, пойду и куплю ей! Возмещу, так сказать, ущерб.

– Да мне не таблетки нужны, – отвечает, – я в «хлебный» шла, поесть чего-то, может, купить. Там-то считать деньги не хочется, ведь вдруг не хватит – стыдно будет. Вот я у аптеки и встала. На свою беду…

Я сквозь землю, думал, провалюсь…

– Ладно, – говорю, – продукты, так продукты.

А сам повнимательней бабушку рассмотрел: в войлочных стареньких ботинках, промокших насквозь, пальтишко с короткими рукавами, без варежек – пальцы от холода краснющие – и в платке кое-каком. Сердце от жалости съёжилось…

– Так, бабуля, чего купить вам надо?

– Хлеба хотя бы. Я за ним и шла в магазин, – и объяснить начала. – Ты не подумай, у меня пенсия есть. Только вот кончилась, не расчитала я маленько – дома кран прорвался, чуть соседей не затопила. Вот и пришлось оставшихся полтыщи сантехнику дать. Без воды-то жить не будешь… Экономлю как могу.

Я уже было в сторону магазина развернулся, бабушка меня за руку взяла.

– Сынок, ты одну буханку купи, а то у меня на большее денег-то уж точно не хватит…

Я только и смог что кивнуть…

Через десять минут вернулся. Она сидела на лавочке, начавшийся снег с себя даже не стряхивая. На щеках – то ли снежинки, то ли слезы. Меня увидела, поднялась. С надеждой смотрит.

– Ну что, сынок, купил? – И мелочь свою на ладони протягивает.

Я ее руку аккуратно отвел и пакет с молоком, батоном и каталкой колбасы протягиваю.

– Вот, – говорю, – берите. И не надо мне ничего – деньги вам, может, потом пригодятся. А я не обеднею…