В нынешнем этапе развития общества по иную грань колючей проволоки, а также собственной недальновидности, юноша относился к ещё одной, ранее неописанной прослойке населения, так бредящей сгинуть в войне. Личности, что уже с месяц имеет оконченное среднее образование, однако ни на йоту не понимающего перспектив, стать очередным перегноем. Сбросить последнюю рубаху, обменять имя и фамилию на потёртый жетон с выбитыми там цифрами, а бесценную жизнь и главное жизнь остальных, на – пистолет-пулемёт. Если не погибнуть, то стать калекой. Изуродованным физически или морально, никогда не посмев задать самый каверзный, для вышестоящих должностных лиц, что посылают гружёными составами на эту войну людей, вопрос: а зачем, мне всё это?

Прямо сейчас, таких, как Якоб изменить нельзя. Взросших на словах злобы более старших и многочисленных телевизионных передач. Потому-что, кроме всеобщей погибели, им предложить нечего: – “И если мы будем проигрывать, то уничтожим весь мир!”.

Показательно громыхнули гаубицы, следом за ними по дорожной полосе, разрушая покрытие, пошли сверхтяжёлые танки с широкими башнями по три ствола. Позади танков, начищенная до блеска лёгкая пулемётная гусеничная техника и наконец тягачи. Истинные, если можно так выразиться колоссы. Эти упрямые машины, на своих могучих крепежах, демонстрируют новейшее оружие Демократического Альянса.

Объёмные снаряды, где в хвостовом отделении, помимо четырёх пар крыльев, присутствует автономный двигатель. Работая на едком соединении, чья аббревиатура сокращена до исключительной буквы “Ф”, разгоняя жуткое, как по звуку полёта, так и разрывам орудие, быстрее всех известных моторных самолётов.

Чьё главное назначение, не поразить цель, а – причинить наимасштабнейший ущерб. Повергнуть к наигубительнейшим последствиям, разнося в пух и прах назойливое строение, дерево или холм, коему не свезло оказаться на линии осмотра местности командирским биноклем. Отражаясь в линзах сотнями всплесков, огненных грибков, фонящих кратеров. Очередной офицер, пришедший на смену неоправдавшегося надежд и впоследствии расстрелянного генерала, ударит по столу. Его множественные незаслуженные ордена, да медальки взбрыкнут, одна покатиться по столу, остановившись посредине. Произведён удачный во всех смыслах запуск. За этим, они ликуют.

Дверной звонок чирикнул. Разменивая количество из пяти возможных мелодий, в каждые семь секунд. Впрочем, Якоб не спешил. Он умышленно дожидался, когда же наконец запоют его любимые восьмибитные птицы прежде, чем не торопясь добраться до двери и потянуть за ручку. Полностью проигнорировав и не ответив на прямой вопрос взволнованной матери, дверь скрипнула, впуская в квартиру, прокуренную прохладу подъезда, а за ней, своего рода встречу. Можно сказать, по любому: сговор, сходка, явка или встреча. Своего рода запланированное посредством телефонной линии и четырёх лиц мероприятие. Провести оставшиеся деньки в кругу тех, кто, как казалось Якобу, понимали его лучше всех на свете. По крайней мере пытались. По крайней мере изображали это. А разве не о подобной ли удобной жизненной иллюзии мечтают многие?

В их планах, не прослеживалось какого-то бы ни было отчётливого порядка действий. Пустое шатание, разговоры о том, о сём. Когда же дойдут – подбежать, удивиться размахом, после попытаться преодолеть.

– Ну что. – начав шёпотом, просунул нос в дверную щель Вит. – Железно, а?

Он живо огляделся, лишний раз убедившись, что тыл крепко прикрыт, и никто не сможет подслушать:

– Все дали слово. Остался только ты один. Если не струсил, то идём прямо сейчас.