Этот рыжик явно знает, к кому подходит.

Он точно понимает, во что может вылиться сей разговор.

И, что самое главное – ему этого хочется!

Хог вздохнул.

– Это был мой квас, – тихо промолвил он. Рыжик, закатив глаза, осклабился.

– Я был уверен, ты окажешься щедрым.

– Скорее, добрым.

– Добрым, хе-хе-х, значит…?

Незнакомец постучал костяшками кулаков по дубовому столу. Скользнул по нему пальцем, словно пыль протирал. А потом раз – и перевернул, моментально приковывая внимание окружающих. Перестала играть весёлая музыка.

На плечо Хога упала ладонь странного доставалы. Они стояли друг напротив друга. Глаза обоих полыхали решимостью.

– Я увидел лоха, неспособного за своё пойло постоять. Это – щедрость, – азартно расшифровал рыжик.

– А я увидел баклана, любящего допивать за другими. Это – доброта, – с ухмылкой пояснил Лимит.

– Я слышал, ты весь из себя такой крутой и невообразимый. Половину кордона раскидал, как щенков, ещё Лешего завалил. Хотя я уверен, что проф липовый рог сегодня нам показывал.

– Ты истекаешь завистью не хуже возбуждённой сучки.

– Ухуху, братанчик. Ты даже представить себе не сможешь… – хищная улыбка с двумя острыми клыками. – Насколько сильно я возбуждён!

Хог видел периферическим зрением летящую в него оплеуху сбоку и успел выставить локоть в качестве блока. Это должно остудить горячую голову нахала, покуда тот просто поломает себе пальцы.

Грохот!

Хог… и сам не понял, что сейчас произошло. Адски болела левая скула и неожиданно заныла спина. Звук разлетающихся в разные стороны досок до ушей долетел лишь после того, как изволили открыться глаза, на пару секунд потерявшие чёткую картинку. Раздался чей-то крик в таверне. Явно женский.

«Ни… хрена себе!», – только и смог вымолвить мысленно Хог. Рыжик мало того, что не поломал себе пальцы о локоть, так ещё и пробил блок Лимита, продавливающим ударом вбрасывая его в стол. Тот разломался, ошеломлённый волонтёр-новичок приходит в себя, а довольный собою силач стоит и ухмыляется.

– Я же говорю: рог липовый был, – с издёвкой бросил он.

Хог почувствовал вкус крови. Его губа была разбита.

Бац!

Теперь уже улетает рыжик, не успевший что-либо увидеть. Ибо ударил Лимит быстро, будто ринувшаяся с небес молния. Грохот разлетающихся щепок повторился, только пострадавшим был задира.

Тоже с разбитой губой.

– Точно липовый? – осклабился Хог.

Рыжик слизнул кровь кончиком языка. Улыбка на его губах ещё хищнее стала. Он резко вскочил на ноги и рукой вцепился в воротник Лимита. Тот сделал то же самое. Вместе они размахнулись для следующего удара…

Выстрел!

– А ну прекратить! – закричала Юля. Из дула её револьвера исходил дымок.

Рыжик, как ни странно, отступил, и Хог решил поступить разумно. Ребята отошли друг от друга, после чего подбежавшая к ним Сахарова встала между ними.

– Какого чёрта, Эс Корт? – рявкнула шатенка, гневно глядя на рыжего задиру. – Думаешь, раз лидера нет на кордоне – значит, можно устраивать драки?

«Лидера? Так этот хрен тоже из команды, что ли?», – подумал Хог. Как оказалось, да – ибо Эс, вздохнув, достал из кармана красную повязку и завязал её на своём лбу. И улыбнулся проказливо, брякнув:

– Юлька, а я говорил тебе, что ты, когда злишься, становишься очень милой?

В таверне расхохотались.

– Поверь, ты будешь страшно разочарован во мне, когда я доложу лидеру о произошедшем, – хмуро отчеканила Юля, но Эсу, похоже, нравилось лицезреть именно такую Юлю – недовольную, рассерженную, угрожающую.

– Твой вредный характер не помешает мне тебя любить ещё сильнее.

Сахарова стиснула зубы от злости. Лимит вдруг подумал, что она сейчас пристрелит Корта, однако этого не произошло. К счастью или к сожалению – неизвестно.