И тень управы с запахом казённым;
Засыпал городской аэродром
Подсвеченный, как площадь Пикадилли;
Окутал тишиной уснувший дом
И в час, когда о нём все позабыли,
Неслышно примостился на ночлег,
Прижавшись к отсыревшему порогу.
И таял снег. А, может, спящий снег
На небо возвращался понемногу…
2017
Вербные письма
Последний снег. Но верю: там, где ты
Последний снег. Но верю: там, где ты,
Немало будет снега, и надежды,
И вещих снов о вербах золотых,
И тишины, печалящейся между.
И ты захочешь с ней поговорить,
Прижав к себе трепещущее слово,
И нежности пылающая нить
Протянется и не исчезнет снова.
Но что-то здесь изменится на миг,
И выдохнет осенние туманы
Заснеженный сибирский материк,
И – ты, мой человек обетованный.
Ветер весенний встаёт на крыло
Ветер весенний встаёт на крыло.
Тянутся вдаль полусонные пашни.
Не торопись – всё плохое прошло
И не вернётся болезнью вчерашней.
Видно, для нас есть особый удел,
Честь или кара – сейчас я не знаю:
В пепел сгорать, согревая людей,
Если остыла поверхность земная.
Только, бывает, коснётся и нас
Лезвием тонким железная стужа.
Не торопись, это просто цена —
Мне без тебя никакой свет не нужен.
Доброе время садов спасено,
Дар бытия снова нам адресован.
Как по весне прорастает зерно —
Всё начинается с тёплого слова.
Смеркается. И забывать – привычка
Смеркается. И забывать – привычка,
И для печали – не искать причин.
Огонь свечи – как пойманная птичка…
Побудем вместе, просто помолчим.
Ушла зима выветривать пространство,
Замкнул круги проталин лунный снег.
И верится в покой и постоянство,
И тает мир, как в прошлогоднем сне.
Смотрю, и – снова, и не наглядеться,
Мне облик твой знаком и незнаком:
Наверно, это Звёздная Медведица
Твои виски лизнула серебром.
И горизонт безветренный и чистый,
Веков прикосновения легки,
И тихая отеческая пристань
Окутана дыханием реки.
Воздух сырой и усталый
Воздух сырой и усталый.
Грудь от него тяжела,
Точно по ней заплясала
Пламенем чёрным юла.
И в отражении мутном
Полуистлевших небес
Огненной тенью минутной
Вечер мелькнул и исчез.
И, закружившись с огнями
В густо оранжевой мгле,
Я поднялась над полями
Ввысь к незнакомой земле.
К песням туманного сада,
К солнцу печали иной
Снова рождаться и падать
В недостижимый покой.
2017
И в сотах сна, и в мире странном
И в сотах сна, и в мире странном
Огня осеннего исход
Тревожит призраком туманным
И в путь таинственный зовёт.
Кто – человек? Какою силой
Простая мысль наделена?
Какой водой тебя крестила
Рука седого колдуна?
В неясной грусти нет ответа —
Одно дрожание струны,
Былыми чарами задетой,
И свет пасхальный старины.
Как прежде – росстань и дорога.
Мелькают дни под каблуком.
И снится: матушка у стога
Стоит в платочке голубом.
2017
В туманах недоброго края
В туманах недоброго края,
Где правит разбойничий люд,
К рябинам идут, догорая,
И странные песни поют.
И ходят, и ходят по кругу
Отжившей до срока толпой,
Сбиваясь на хриплую ругань
В печали своей пропитой.
Им ветер полощет глазницы,
И снег наступает в их тень.
И свету угасшему снится
Пустынная мгла деревень,
Где стынут вчерашние дали
В глухом перекрестье дорог,
И зверь сторожит у развалин…
И – зыбь колдовская. И – Бог.
2017
Колышется тихое поле
Даль сине-звонкая
Нежно прозрачная даль сине-звонкая.
Мягкие локоны – солнечный дым.
Долгой дорогой летит за избёнками
Возглас прощальный годам золотым.
Пыль собирается на подоконнике,
Тени становятся в полдень легки,
И с паутинкою жалобно тоненькой
В маминой вазе грустят васильки:
Что ж вы надежды напрасно роняете
Над позабытою стопкою книг?
Это случайно вспорхнула из памяти
Юность моя на лазоревый миг.
Грозы далёкие раскаты
Грозы далёкие раскаты,
Вечерний чай, и птичья трель,