Кандида облегченно вздохнула и, желая показать Бассусу, что она дома, вынула из корзины завядшие цветы и, отворив дверь, через которую она вошла, постояла с минуту на пороге на виду у префекта и бросила цветы на дорогу.

Бассус поднялся на ноги.

– Нежнейший привет, моя давно потерянная из виду красавица, – насмешливо произнес он и, перейдя дорогу, поднял цветы, с насмешливым почтением прижимая их к губам. Но Кандида вошла в дом и снова закрыла дверь.

Арзасий весьма удивился, получив записку, но сейчас же раскинул умом и сообразил, как поступить. Он прекрасно знал, что Бассус станет вредить Кандиде или ему, но исподтишка. Значит, Кандида днем, на работе, была вне опасности, а охранять ночью было уже его дело. Подождав немного, Арзасий повел Есфирь назад по незнакомой дороге. Он перелез через стену, и Кандида впустила его через ворота заднего двора. Молодая девушка, хотя и просила жениха держаться подальше, но при его появлении облегченно вздохнула и позволила прижать себя к груди с большей горячностью, чем всегда. Какое было для нее утешение чувствовать, что у нее есть покровитель и защитник.

– Он все еще здесь? – спросил жених.

– Да, здесь.

– Ну тогда в настоящую минуту ты вне опасности.

И в нескольких словах Арзасий раскрыл свой план.

Кандида должна тотчас же повенчаться с ним. Это даст ему право охранять и защищать ее, когда представится опасность. Но Кандида не соглашалась, страх и упрямство удерживали ее.

– Какое я имею право выйти замуж, когда мне грозит опасность и когда даже в спокойное время я отказываюсь от замужества? – воскликнула она.

– Самое лучшее право, моя голубка, право слабого, когда он знает сильного, – право, данное мною тебе, когда я сказал, что люблю тебя.

Кандида улыбнулась.

– Прости меня, мой дорогой. Подожди немного. Дай мне яснее рассмотреть мою дорогу. Дай нам посмотреть, что собирается предпринять Бассус. Если уж нам ничего нельзя будет придумать, то ты женишься на упрямой девушке и станешь поступать, как захочешь.

Арзасий поцеловал невесту.

– А теперь, – сказал он, – мы освободимся от соглядатая. Я покину тебя, но лишь для того, чтобы охранять твое жилище по ту сторону и до того дня, когда я буду иметь право охранять его изнутри.

И с этими словами он снова перелез через стену.

Несколько минут спустя, за спиной префекта, в тени портика, появилась фигура, закутанная в длинный плащ.

– Не оглядывайся, – произнес некто, угрожая префекту кинжалом. – Не годится бывшему преследователю христиан сидеть ночью вне дома. Теперь совсем иное время, чем было в языческой Византии.

Префект с проклятиями вскочил на ноги.

– Нет, не оглядывайся, мой кинжал у твоего затылка, и если ты вздумаешь познакомиться с твоим благожелательным другом и добрым советчиком, то, быть может, найдешь лишь своего убийцу.

Бассус неспокойно зашевелился. Он не мог узнать голоса и понять, каким образом незнакомец подошел к нему.

– Почему ты меня знаешь? – спросил он наконец.

– Префект Византии пользуется громкой известностью среди Никомидийского народа. Многие из них помнят о цирковой арене. Подумай, умно ли сидеть на страже у дома, где живет существо, которое ты некогда мучил и терзал?

Бассус, подавив бешенство, попытался отвечать с былым хладнокровием:

– Благодарю тебя, неведомый друг. Быть может, со временем я отвечу на твой вопрос.

И, собираясь уходить, префект поправил плащ.

Арзасий видел, как под плащом сверкнул клинок и, насторожившись, пустил в ход последнее оружие.

– И если ты внезапно обернешься, то мой свист созовет немало людей. Я здесь останусь, займу твое место и обещаю, что стану хорошо сторожить.