…Потоптавшись в сиреневой чаще, Роман круто развернулся и направился к воротам.

– Вперед, трус несчастный! – цедил он сквозь зубы. – Орхидею ты тоже тайком потащишь, крысоид зашуганный? Сколько раз уже обещал спортом заниматься! Лодырь дрисливый…

Широко шагая, Кнуров отправился домой. Уже пройдя высокую решетчатую арку Восточных ворот, он наткнулся на сопливую личность лет пяти по кличке Мумрик.

Сердце у Романа упало – если этот малек здесь, стало быть, и вся гопа рядом. Да вон она, расселась на поребрике, щелкает «семки» и с интересом следит за представлением.

Деловито засопев, Мумрик полез Кнурову в карман. Выпускник выдернул нахальную ручонку, развернул шпаненка и дал ему «поджопника».

– Ты чего маленьких обижаешь? – тут же радостно заголосила «нерабочая смена», вскакивая, дабы побороться за справедливость.

Вася Хлюст, коренастый крепыш с вечно сощуренными глазами, лениво приблизился к Роману.

– Нехорошо… – поцокал он языком, выражая неодобрение.

– Чё надо? – сумрачно спросил Кнуров.

Хлюстов глумливо ухмыльнулся.

– Извинись перед Мумриком, – поставил он условие, – и свободен!

– Перебьется.

В тот же момент крепкий кулак Хлюста врезался Роману в челюсть – больно было не слишком, однако унижение не измеряется силой удара. Кнуров пнул Ваську в колено, как его учил Почтарь, но старшак не упал, а ответил подсечкой. Секунду спустя оба сцепились, катаясь по траве, и ожесточенно мутузя друг друга. Гопа орала, «болея» за своего.

Боестолкновение прекратилось так же быстро, как и началось – оба супротивника были подняты и разведены УРом.

– Так нельзя себя вести, – назидательно сказал робот.

– Твое счастье, – вытолкнул Хлюстов, отряхиваясь, и сплюнул, выказывая презрение.

– Да пошел ты… – ответил Роман, осторожно, костяшками пальцев трогая разбитую губу.

– Ро-оботик! – заголосил кто-то из гопы. – Ромочка обкакался, подотри ему попку!

– И молочка подогрей!

– В бутылочке!

– Гы-гы-гы!

– Ха-ха-ха!

Кнуров сопел только, сжимая кулаки, разозленный и встрепанный. Быстро дошагав до поворота, он снова припустил бегом – отсюда уже можно было, Хлюсту с дружками не видно.

– Твой отец послал меня встретить тебя, – сообщил УР. – Он явно был чем-то обеспокоен.

– Из-за пацанов?

– Не имею информации.

Кибер легко бежал рядом, двигаясь размеренно и экономно.

Одетый в скромный серый комбинезон, он смахивал на ромкиного приятеля, тем более что комбезы входили в моду.

Правда, выпускник уже перерос андроида, но и тот эволюционировал – успел нахвататься стольких слов и понятий за срок своего существования, что малость «очеловечился», а его машинная лексика звучала куда грамотней и стройней, чем у иного москвича. Роман всерьез уверял родителей, что Урчик давно стал разумным роботом…

– Почему ты двигаешься так быстро? – поинтересовался УР.

– А потому что я балда! – буркнул Рома. – Подарок дома забыл! Представляешь?..

Дом их располагался совсем недалеко от школы, на той же Окружной. Батя, когда звонили гости и спрашивали, как добраться до «его берлоги», отвечал, что это как раз напротив станции метро «Варшавское шоссе». Вон, уже заблестел ячеистый купол павильона с красной буквой «М»…

А вот и старая, старинная даже, решетчато-бетонная изгородь.

Само собой, лишних десять шагов до калитки Роман делать не стал – перемахнул прямо на газон, и поскакал, увертываясь от влагораспылителя.

Мимоходом удивившись раздвинутым створкам дверей («Испортились, наверное…»), выпускник влетел в холл и вознегодовал – все было раскидано.

«Как я что-то разбросаю, так сразу замечание! А сами?..»

Кстати, где эти непутёвые родители?

Замерев на секунду, Роман прислушался – из левого крыла доносились голоса. Переговаривались мужчины, но бати слышно не было.