Лики всегда были довольно гармоничны в физическом, духовном и интеллектуальном плане. Конечно, грубая сила имела решающее значение в те сложные времена, поэтому они были физически мощными, приземистыми, толстокожими и мало жили; умственно узколобыми, примитивными с грубым несдержанным характером и много ошибались; духовно отсталыми, крайне избирательными, нетерпимыми, непримиримыми и сильно страдали. Всё это приводило к разделам, разборам, с последующими конфликтами и даже войнами. Дрались за всё, начиная с пищи, самок, тёплого места и кончая взглядами и идеями. А идей как жить, кому из Богов верить, логичных и алогичных было много. Похоже на людей? В чём-то да. Но есть важное различие – степень крайности. Гармония старается избегать крайностей. Жестокая борьба и войны со смертельными исходами – неизбежность в начальной степени развития разумных существ – это тоже своеобразная эволюция, закаляющая тело, воспитывающая характер, раскрывающая интеллект и просветляющая душу. Но если борьба переходит все рамки, когда уничтожаются огромные массы и жизнь индивидуума ничего не стоит из-за тупой прихоти или утопической идеи, когда крайняя сила и слабость совместно извращённо порождают страшную порочность – это уже не эволюция, а самоуничтожение. У ликов такой порочности не было, они сумели из войн вытащить суть, что не поощряло и не исключало борьбу из жизни, и даже не оправдывало, а гармонизировало, делало необходимой частью жизни. Короче, древняя история ликов, если она не приукрашена, что маловероятно, не вызывала отвращения. Санд многое не понимал и не принимал из стремлений и поступков своих далёких предков, но он чувствовал их чистый разум, который даже в самых сложных ситуациях не отрекался от светлой любви, неважно к кому – ближнему или дальнему. Лики никогда не кривили душой и не лицемерили как люди. Человеческая слабость или тела, или души, или ума и их общая дисгармония порождает извращённый порок, а слабых людей больше, чем сильных, и этот усложнено-утончённый порок разрастается, приобретает казуистические ужасные формы. Даже древние лики содрогнулись бы от такой жизни. Кажется, у людей есть физические данные: глаза, уши, нос, руки, многие из них относительно неплохо владеют своими телом. Кажется, у людей есть интеллект: логичные мысли, правильные решения и неплохо реализованные технические, коммуникационные проекты. Кажется, у людей есть духовность, чистый разум проявляет себя в любви и самоотречении. Но почему тогда человечество так живёт? Почему всегда одно и тоже – крайняя разобщённость и непримиримость на любом уровне от индивидуума до сообщества; нескончаемые войны, убийство, насилие из-за убогой веры, неумеренных благ и другой глупости; массы в голоде, холоде, болезни и кучка в роскоши, разврате? Почему люди ничему не учатся? Вечный говорит, что человеческой цивилизации приблизительно полмиллиона лет, но разве это мало? А всё потому, что человечество в целом слабо, есть гении, герои, святые, скитальцы, но в целом слабо и негармонично. Мировая гармония не дала им то, что дала ликам, или лики просто смогли вылезти из этой западни; тогда вам, предки, низкий поклон. Удивительно, но люди находятся в западне и сами об этом не знают, они думают, что стали разумными, что скоро полетят к звёздам, а на самом деле сползают к пропасти, а может уже свалились в неё. Чем глупее создание, тем более заносчивое.

Мнение на счёт человечества с каждым днём складывалось у молодого лика всё логичнее и убедительнее. Санд старался уйти от субъективности при анализе и сопоставлении цивилизации людей и ликов. Он даже заставлял себя одновременно быть и человеком, пытался изо всех сил влезть в шкуру скитальца-землянина, вот вечный бы обрадовался, и ликом. Одно было естественно, второе давалось тяжело, но Санд не сдавался. Но чтобы он не делал, результат всё сильнее и сильнее сводился к одному – человечество обречено, и никакие усилия ярких личностей его не спасут. Мировая гармония сыграла злую шутку и с людьми и с ним, но есть надежда, что с ним злую шутку сыграла не Мировая гармония, а вечный – Плат. Конечно, не специально, просто он сам впал в заблуждение. Санд становился всё спокойнее и увереннее в себе, он уже не опасался вечного и готов был с ним поспорить о своей судьбе скитальца, мол, когда-то жившего на Земле. Даже если вечный упрётся и опять начнёт болтать, что Санд ещё молод, наивен, и не надо спешить, то он легко согласится с этим, но будет делать, что сам пожелает, без чьих-либо указок.