– Вы хорошо осведомлены, – ответил Лебедев с улыбкой.

– Работа такая. Мы должны знать, с кем имеем дело…

– Согласен. Как говорится, доверяй, но проверяй.

Директор кивнул головой и произнёс:

– Вы производите хорошее впечатление. Но вам следует встретиться с доктором Тоссом. Он ждёт вас.

Доктор Рагнер Тосс сидел за массивным письменным столом, на краю которого стояли в ряд скоросшиватели с документами. На каждой папке значилось её назначение. За папками с документами фарфоровая скульптурка: ироническое изображение пса в кресле – синяя рубашка с ослабленным узлом галстука. На постаменте надпись: «Устал как собака». Подальше стояла красивая настольная лампа и небольшой бюст Сократа.

Справа на приставном столике с выдвижными ящиками теснились телефоны – городской, местные, прямой связи с министерствами, риксдагом, прокуратурой и судами, полицией. И рядом фотографии в серебряных рамках: девочка с теннисной ракеткой в руках, мальчик, прыгающий на батуте, – видимо, внучата.

Перед Платоном Лебедевым предстал пятидесятилетний мужчина, полный сил, умудрённый жизнью, а Платон думал, что встретит старичка, давно утратившего интерес ко всему сущему, кроме служебных дел. Белый халат, обязательный для персонала Лиги, шёл доктору Тоссу. Накладывала свой отпечаток и прежняя работа в клинике общей хирургии. Седые виски, аккуратно подстриженные усы… Это делало сухощавого Тосса похожим на профессора медицинской академии.

При появлении гостя Рагнер Тосс встал, вышел из-за стола навстречу и подал руку для знакомства.

– Как долетели?

– Прекрасно! Не в Нью-Йорк лететь, когда ты восемь часов в воздухе.

– Мне доложили, что вы желаете применить свои силы и опыт на поприще добра?

– Полагаю, мои услуги, как уже говорил в дирекции пансионата, понадобятся, когда вы откроете пансионат в России. Последнее и побудило заявить о себе. – Платон говорил на полном серьёзе, понимая, что здесь не пустишь пыль в глаза.

– Не каждому, кто пытается сделать добро, снисходит благословение. В нашем деле не только поступки, но и помыслы должны оставаться непорочными. Ибо один у нас Наставник – Христос.

– Важно не только подать милостыню, но и то, с какой мыслью ты милостыню подаёшь. Нет ли при этом гордыни или чванства. В Новом завете сказано: когда творишь милостыню, не труби перед собою, как делают лицемеры в синагогах и на улицах, чтобы прославляли их люди.

Доктор Тосс посмотрел на Лебедева с живым интересом.

– Вы окончили…

– Финансово-экономический университет в Санкт-Петербурге.

– Чем надоела вам работа с туристами?

– Изо дня в день раздаю комплименты, расхваливаю курорты, а на душе пустота. Есть деньги, есть известность, лети в любую страну. А король голый…

– Нам нужны люди не только с преданным сердцем, но с преданными глазами. И преданными ушами. Вы понимаете меня?

– Конечно!

Московский гость доктору определённо нравился. В разговоре Платон Лебедев не старался угодить, чётко и ясно излагал собственную точку зрения на работу Лиги. Заметил, что труд специалиста в пансионате Лиги сродни труду священника в церкви.

– Интересно, интересно! – оживился Рагнер Тосс. – Этого мне никто не говорил. Намереваюсь приблизить к нашим стараниям церковную службу. Хочу построить за корпусами пансионата, где овраг, православную церковь, католическую, синагогу, мечеть и буддийскую пагоду.

– Подобное чудо видел на берегу Иссык-Куля, – ответил Лебедев. – Местный бизнесмен открыл там культурный центр «Рух Ордо». Создал маленькую планету: открыл больницу, плавательный бассейн, ипподром, театр! В театре вместо декораций открывается вид на озеро и горы. Вокруг комплекса возведены храмы всех религий – мечеть, православная церковь и католический храм, синагога и буддийский храм. Возле построек цветут сакуры, а под ними скульптуры великих мыслителей. Рядом с буддийской пагодой установлен колокол желаний. Считается, если ударишь в колокол, заветное желание сбудется. В католической часовне удивляет картина о Святом Матфее, который, по преданию, проповедовал учение Христа на Иссык-Куле.