– Да.

– Так вы принимаете предложение?

Губы женщины сжались в тонкую нитку.

– Нет, экселенц. Я ещё не решила.

– Сколько вам нужно времени?

– Две недели.

– Договорились.

Дарий забрал со стола документ и направился к выходу.

– Да, кстати, – обернулся он у самых дверей. – Эти две недели вы будете жить на Лакойе. Прессе мы сообщим: вам надо срочно поправить здоровье. Нервы и что-то по женской части, эскулапы подскажут. Лакойя, как всем известно, подходит для этого как нельзя лучше. Целебный климат, вышколенный персонал, охрана, и самое главное, никого лишнего, только Галья́. Никто вам не помешает принять правильное решение, экселенса, и, смею надеяться, вы его примете.

– Вы негодяй, Дарий, – сухо заметила женщина.

Герцог Галья́ снисходительно улыбнулся.

– Я политик, Анцилла. Просто политик…

Вернувшись в свой кабинет, он первым делом нажал на кнопку селектора:

– Гильермо, зайди.

Помощник появился через двадцать секунд.

– У тебя всё готово?

– Да, экселенц.

– Каналы связи проверены?

– Проверены, экселенц.

– Сегодня, в крайнем случае, завтра, экселенса Анцилла отправляется на Лакойю.

– Мне нужен точный маршрут.

– Тебе его сбросят не позже, чем через час.

– Я вас не подведу, экселенц, – поклонился Гильермо.

Герцог кивнул, давая понять, что разговор завершён.

Помощник приложил руку к груди и молча вышел из кабинета…

Глава 2

Взлёт с Флоры проходил штатно. После выключения антиэлектрических поясов питание шаттла полностью восстановилось и гравикомпенсаторы заработали в обычном режиме.

Пилот изображать из себя героя не пробовал. Вдумчивый энергичный допрос и обещание оставить в живых сделали его не только покладистым, но и весьма разговорчивым. Имя и звание командира «Алпаки», краткие характеристики на членов экипажа, полётная схема, задание, груз, пункт назначения, наличие на борту пассажиров… Всё это стало нашим достоянием ещё до старта с поверхности. План, как распорядиться этими сведениями, сформировался уже в полёте.

Как только челнок проскочил защитную дымку, я посмотрел на экраны и грустно вздохнул.

Паорэ оказалась права. Разрыв в защите исчез, рельеф с высоты не просматривался.

Четырнадцать с половиной стандартных месяцев. Восемьсот семьдесят дней и ночей, проведённые на этой странной планете. Кому-то они могли показаться вечностью, а для кого-то пролетели как один миг, вместив в себя целую жизнь. Друзья и враги, победы и поражения, женщина, которая стала моей, но которую так и не полюбил, ещё не родившаяся дочь, которую, возможно, никогда не увижу…

Правильно ли я поступил, что решил улететь? Бог весть. Дело сделано, и горевать о нём поздно. Осталось лишь обещание, данное Пао перед отлётом: разгадать тайну защищающего Флору барьера.

Хотя, нет. Осталось ещё кое-что. Земля, завоёванная в честном бою. Баронство, ставшее вотчиной. И титул, который Паорэ взяла на себя, но обязалась хранить до моего возвращения…

– Связь с кораблём! – приказал Гас пилоту.

– Да-да, господин. Сейчас сделаю, – вжал тот голову в плечи и протянул руку к нужному тумблеру. – База один, ответьте красному восемь. База один, ответьте красному во…

– Я база один. Слушаю, – отозвались в динамиках.

Мы специально включили приём на громкую связь, чтобы не мучиться с гарнитурой и не переспрашивать друг у друга, если вдруг что-нибудь не расслышим.

– База один, у нас проблемы.

– Вы отыскали источник?

– Да, отыскали, но взять не смогли. Десантная группа полностью уничтожена…

– Здесь коммодор Бри́скин. Что значит уничтожена? Доложите подробнее, – вмешался в разговор ещё один абонент.

Мы с Гасом переглянулись. Если верить пилоту, коммодор Брискин был командиром «Алпаки».