– Может ли кто-нибудь подтвердить, что Вы там были? – спросила Шелли.

Зои хотела остановить напарницу, чтобы не допустить дальнейшей потери времени. Но она ничего не сказала. Она не хотела тратить силы на то, чтобы объяснять нечто настолько очевидное для неё, как убеждать, что небо голубое.

– Я напился и отключился, – сказал он, бессильно махнув рукой. – Вы можете проверить камеры. Спросите бармена. Он вышвырнул меня прочь после полуночи.

– А у этого бармена есть имя? – спросила Зои, открывая блокнот, чтобы сделать заметку. По крайне мере, это они могут легко проверить. Она записала данные, которые он ей назвал.

– Когда Вы в последний раз видели Вашу бывшую жену? – продолжала допрос Шелли.

Он пожал плечами, его глаза забегали по сторонам, пока он думал.

– Не знаю. Эта стерва всегда путалась у меня под ногами. Думаю, несколько месяцев назад. Она суетилась по поводу алиментов. Я пропустил пару платежей.

Шелли заметно вышла из себя то того, как он это говорил. Существовали некоторые эмоции, которые Зои было сложно прочитать, это скорее были неуловимые оттенки, у которых даже не было названий, или которые брали начало в источниках, которые она не могла определить. Но гнев она распознавала всегда. Гнев загорался подобно мигающей красной лампочке, и в данный момент она мигала над головой Шелли.

– Считаете ли Вы, что все женщины доставляют неудобства, или только те, которые развелись с Вами после жестокого обращения?

Глаза мужчины так расширились, что практически вышли из орбит.

– Эй, слушайте, Вы не имеете права…

Шелли перебила его, прежде чем он успел закончить.

– Вы неоднократно поднимали руку на Линду, не так ли? Вас несколько раз арестовывали по причине получения жалоб за домашнее насилие. Похоже, избивание собственной жены до полусмерти вошло у Вас в привычку.

– Я… – мужчина покачал головой, как будто пытаясь стряхнуть с себя слова Шелли. – Я никогда не избивал её до полусмерти. До такой степени. Я бы не смог убить её.

– А почему бы и нет? Вы несомненно были бы рады избавиться от необходимости выплачивать алименты? – продолжала давить Шелли.

Зои напряглась и сжала кулаки. Ещё немного, и она вмешается в этот разговор. Шелли увлеклась, её голос стал одновременно громче и выше тембром.

– Я и так не плачу им, – отметил он, и скрестил руки на груди, занимая оборонительную позицию.

– Так может быть в последний раз Вы и сорвались, так ведь? Вы захотели ударить её, но дело зашло дальше, чем обычно?

– Прекратите! – закричал он, теряя самообладание. Неожиданно он поднял руки к лицу, а затем опустил их, обличая слёзы, которые текли по его щекам. – Я перестал платить алименты, чтобы она приходила поговорить со мной, ясно? Эта глупая стерва никак не выходит у меня из головы. Каждую ночь я иду и напиваюсь в баре, потому что мне одиноко. Вы ведь это хотите услышать? Так ведь?

Они закончили – здесь всё было ясно. Шелли хладнокровно поблагодарила этого мужчину, вручив ему визитную карточку с просьбой позвонить, если он вспомнит что-то ещё. Всё это должна была бы сделать Зои, если бы думала, что от этого будет хоть какой-то толк. Большинство людей так никогда ей и не перезванивало.

И в этом случае она глубоко сомневалась, что Шелли позвонят.

Шелли тяжело вздохнула, когда они выходили.

– Гиблое дело, прости за каламбур. Я верю в его историю. Как ты думаешь, что мы должны делать дальше?

– Я хочу посмотреть на тело, – ответила Зои. – Если и есть ещё где-то хоть какие-то зацепки, которые мы могли бы найти, то их следует искать именно у жертвы.

Офис коронера располагался в невысоком здании рядом с участком, как, впрочем, рядом и со всеми остальными муниципальными зданиями в этом крошечном городке. Здесь была только одна дорога, вдоль которой справа и слева были расположены магазины, небольшое здание начальной школы и все остальные учреждения, необходимые городу для выживания.