Кого-то ко мне отправили прямо из зала суда в качестве реабилитации и профилактики. Кто-то пришёл сам, чтобы постараться найти себя и смысл в этом мире. Они приносили немалую прибыль моему делу, но была и другая сторона этого города.

Каждую неделю ко мне обращались замученные безделием домохозяйки, уставшие от жизни социальные работники и «тонкие» люди, которые по-особенному чувствовали этот мир и препоны судьбы. Я старалась помочь каждому, но женщины, у которых находились реальные проблемы, интересовали меня больше набитых кошельков тех, кому просто не с кем было поболтать.

Я открыла для себя новую тропинку, куда бы хотела двинуться, поэтому всерьёз занялась вопросом домашнего насилия и хотела найти больше женщин, столкнувшихся с подобным. К сожалению, далеко не все готовы были признаться в том, что их избивают мужья после смены, ставят фингалы приятели, с которыми они сожительствуют, или домогаются коллеги, не знающие границ дозволенного.

Я пустила рекламу в интернете, но долгое время никто не смел откликаться. И тогда опять же мне помогла Джулия. Она обмолвилась о кабинете психотерапевта на одном из женских форумов, после чего мой телефон начали обрывать звонками со всех уголков Атланты. Кристина назначила уже шесть встреч на следующей неделе и около десяти были под вопросом, так как женщины пока не решались покинуть свою зону комфорта и начать бороться с тем, кто их там удерживал. Они только прощупывали почву, но я старалась убедить каждую, что дело того стоит.

Расписание превратилось в исчёрканный вдоль и поперёк список без намёка на обеденный перерыв. Я задерживалась на работе дольше, приходила раньше – ритм жизни ускорился в несколько раз, поэтому однажды всё же пришло время притормозить. Я решила отсеять некоторых клиентов, кто меньше всего нуждается в моей помощи. В основном это были богатенькие сыночки, которых отцы пытались наставить на путь истинный. Походы к психотерапевту были так называемой взяткой для того, чтобы продолжать заниматься ерундой, спускать жизненное время, молодость и средства богатых родителей в никуда. Я не собиралась участвовать в их безнадёжной схеме, поэтому предоставила им номера хороших психотерапевтов мне на замену и с чистой совестью помахала ручкой из окна.

Это сулило меньше денег, но мне казалось, что я делаю что-то стоящее в этой жизни. Джош полностью меня поддерживал и очень гордился моим стремлением вытянуть этих несчастных женщин из тьмы на свет. Сам он работал ещё больше, чем раньше, поэтому видеться мы могли только с самого утра и вечером, перед сном. Иногда же мне приходилось и вовсе засыпать без Джоша. Меня успокаивало лишь одно – я действительно помогаю людям. С этими мыслями я и засыпала, как убитая.

Лили Брэдшоу, стройная блондинка в драповом пальто объявилась на пороге кабинета в начале марта. Она не была похожа на остальных пациенток, с кем я работала. В глазах ни капли страха или отчаяния, в походке ни грамма неуверенности или смущения, в голосе ни тона дрожи. Сперва мне даже показалось, что девушка ошиблась адресом и пришла прорабатывать не проблему насилия, а что-то другое. Депрессию я отклонила сразу же – она не выглядела недовольной жизнью, чем вызывала ещё больше вопросов.

Пока клиентка рассказывала о себе, с её лица не сходила лучезарная улыбка, которая мне сразу приглянулась. Когда же знакомство осталось позади, Лили Брэдшоу впервые за всю беседу изменилась в лице. Тень украла свет её улыбки и затянула молодое лицо, состарив на несколько лет.

– По правде говоря, не знаю, чем может помочь наша встреча. – Начала она. – Мне посоветовал обратиться к психологу один человек. Детектив. Дело в том, что я стала свидетельницей преступления.