Перекрывают кислород
Не там, вверху, а здесь, под боком.
Мы от таких, как мы, бежим,
Надсадно грезя счастьем личным.
И политический режим
До безразличия вторичен.
Не от растоптанных свобод
С тобой случается удушье,
А от просчитанных забот
И рассуждений благодушных
Тех, кто «желая нам добра»,
Даёт «полезные советы».
Они – большие мастера
Ограничений и запретов.
И в этом вся твоя беда,
Что надо крикнуть: «Дайте роздых!
Мне душно с вами, господа!»,
Но выйти некуда на воздух.
Нам не сбежать от нашей лжи —
В мир правды не оформишь визу.
А ты мне говоришь – режим…
Режимы создаются снизу.
Событие
Что это? Фортуны ли вольности?
Планида ли? Божья ли милость?
В Запруженске Туевской области
Событие вдруг приключилось:
На улице Трубопрокатчиков
Вчера в половине шестого
Хвостов оглянулся на Вячека,
А Вячек взглянул на Хвостова.
Носились детишки без устали,
Сушилось бельё на балконах,
Мамаши с тяжёлыми бюстами
Скучали в проёмах оконных,
В дорожной пыли озабоченно
Копалась свинья у забора,
Ползли вереницей рабочие
С завода электроприборов,
Старушки гоняли собачников
По травам газона густого…
«Утырок», – подумалось Вячеку.
«Ушлёпок», – скривило Хвостова.
Фаланги суставами хрустнули
И вздулись сосуды на шеях.
Томясь ожиданьями грустными,
Запруженск затих в предвкушеньи.
И тут бы услышать историю
Про сломанный нос или руку…
Но Вячек с Хвостовым не спорили
И морды не били друг другу,
А только на долю мгновения
В глаза посмотрели сурово.
И каждый в своём направлении
Ушёл подобру-поздорову,
На свежих коровьих фекалиях
Оставив следы от сандалий…
И больше такой аномалии
Запруженцы не наблюдали.
Апокалипитерское
Ну как тут не опустишь руки?!
Кряхтит в тоске моя страна —
Опять ее отдали, суки,
За чарку хлебного вина.
И нет в Отечестве прохода
От политических б… ей
(Вдобавок я узнал по ходу,
Что Иисус был иудей)…
Страна, ты так погрязла в лени,
Что очи лезут из орбит!
И молодое поколенье
От бездуховности скорбит…
Россия больше не рожает
Румяных радостных детей!
И евро снова дорожает.
И Иисус был иудей.
Доходы падают всё ниже.
Сосед – подонок и урод.
И не читает больше книжек
Наш богоброшенный народ.
И наблюдать уж нету мочи,
Как богатеет богатей.
И коньяку не купишь ночью.
И Иисус был иудей.
Бокал политтерпенья выпит!
Режим достал до самых гланд:
Набил оскомину Египет,
Но денег нет на Таиланд!
В эфире звёзды крутят шашни,
Начхав на мнение людей
(Но что на самом деле страшно —
Что Иисус был иудей!)…
В Приморском крае – сплошь китайцы,
Но рыба тухнет с головы…
И вот уж тянет к горлу пальцы
Проклятая рука Москвы…
Шагает в пропасть Русь Святая,
И близок власти паралич.
И злые языки болтают,
Что Пётр Великий был москвич…
Любовь и Смерть
Под небом синим
Ничто не вечно.
Любовь красива,
Но быстротечна.
Я восхищался
Твоей Любовью!
Увы, но счастье
Чревато болью…
А мы любили
Друг друга всюду:
Средь роз и лилий,
Среди посуды,
На раскладушке,
На табурете,
Под мойкой, в душе
И в туалете,
В прихожей, в детской,
В старинной вазе,
Под занавеской
И на паласе,
И на кровати,
И на балконе,
И на салате,
И на беконе…
Откуда ж речи
Из уст прекрасных,
Что наша встреча
Была напрасной,
Что хватит телу
Кружиться в танце?!
Ты улетела,
А я остался…
И все пропало.
И все погибло.
В любви – опала.
В судьбе – могила.
Денёк весенний —
Исчадье муки!
И нет спасенья
Влюблённой мухе!
В паучьей сетке
Застряла лапка…
И Смерть с газеткой
Крадётся в тапках…
Не те времена
Слышал, люди, что ропщете: «Жизнь трудна»,
Что главу сельсовета послали на…
Не нервируйте душу, смирите плоть —
По заслугам всегда воздаёт Господь.
Протекает по-Божески жизнь в стране:
Если мыться не любишь, сиди в говне.
Если пропил ботинки, к чему носки?
Если есть телевизор, на кой мозги?