— Так, достопочтенный, попрошу вас пока не покидать Ротиш, вы нам можете понадобиться в случае, если возникнут какие-либо еще вопросы, — подытожил допрос начальник, явно пытаясь побыстрее спровадить столь пахучего свидетеля.

— Когда я смогу ее забрать, чтобы придать земле? — прогнусавил полуорк.

— Забрать тело могут только родные, — ответил ему Селиваний.

— Она ни с кем не общалась, — потупив взор, пробормотал трактирщик.

— Вы настолько хорошо ее знали? — вклинилась я в разговор.

Сэмуль неуклюже повернулся ко мне и удивленно уставился на меня. Он явно не заметил, как я появилась в кабинете. Чтобы вывести полуорка из оцепенения, мне пришлось повторить свой вопрос:

— Вы настолько хорошо ее знали?

— И да и нет, — наконец заговорил он. — Но она говорила мне, что не общается ни с кем. Мэри Энн вообще была не очень-то общительной. Мало с кем откровенничала, даже со мной.

— Она вам была близка? — с интересом спросила я у Сэмуля. Тот лишь кивнул и всхлипнул. — Насколько? — продолжала я.

— Она мне нравилась, — тихо ответил трактирщик. — Сильно нравилась. Она хорошая, никогда меня не обзывала, всегда была ласкова. Я хотел предложить ей жить вместе. Знаю, что не красавец, но я мог дать ей заботу, которую, таким как она, не хватает.

— А вы знали кто она? Чем занимается? — на всякий случай уточнила я, в пристально уставившись на свидетеля. В Ротише нет порядочных женщин, так же как и мужчин, но этот трактирщик… Похоже он исключение из правил жизни того района.

— Шлюха, — презрительно процедил сквозь зубы Сэмуль. — Я знал это, но никогда не пользовался ее услугами. Слишком жалел. Я могу много заплатить за их услуги, но зачем, если есть те, кто работает за еду, — злобно усмехнулся он, показав тем самым, что ничем не отличается от остальных обитателей Ротиша. Только вот к убитой проникся отчего-то симпатией. — Нимеры, слишком беспечны и любвеобильны.

— Потерпевшая — нимера? — на всякий случай уточнила я у свидетеля.

— Да, — вместо него ответил мистер Селиваний. — Мы этот вопрос выяснили. Лараэль, мистер Сэмуль здесь находится с ночи. Я бы отпустил его домой, а ты прочтешь его показания. Если, конечно, у тебя нет к нему еще вопросов.

— Только один, — серьезно проговорила я и, стараясь придать своему лицу более участливое выражение, поинтересовалась у трактирщика: — Ваша мама орк, а папа гоблин?

— Лара, — осторожно протянул шеф, — какое отношение это имеет к нашему делу?

— Абсолютно никакого, — спокойно отозвалась я, не глядя на своего начальника, отдавая все свое внимание обескураженному моим бестактным вопросом Сэмулю.

— Да, — удивленно кивнул свидетель.

— Вы обладаете достаточно необычной магией, и она очень чувствуется — прекрасно готовите, особенно рыбу, — подмазалась я к трактирщику, сделав комплимент его кулинарным способностям.

— Да, — попытался недовольно поджать свои непослушные пухлые губы трактирщик.

— Ваш один недостаток очень легко исправить — розовый отвар масленики. Он вам поможет, — не обращая внимание на его недовольство посоветовала Сэмулю, как избавиться от побочного действия его необычной, но ничем не примечательной магии, вызвав тем самым у него сильное удивление. — Вы, как ни странно, чистюля, это вам досталось от папы, и прекрасный кулинар от мамы. Но смешение столь, кхм, дивных рас имеет побочный эффект — неприятный запах. Этот отвар вам поможет заглушить его. К сожалению, избавиться насовсем не получится. И очень прошу, не обижайтесь на меня за это, но мне действительно хочется вам помочь. Также, как вам хотелось помочь этой несчастной.

— Спасибо, — смущенно улыбнувшись, искренне поблагодарил меня трактирщик, вставая со стула.