– Травить я вас не собираюсь, не бойтесь, – добавила я, видя, что царевич никак не сменит гнев на милость.

Его лицо чуть смягчилось, но он всё бросал на меня хмурые взгляды. А ещё он нервно покручивал кольцо у себя на правом указательном пальце.

– Э-э-э… – я начала себя осматривать. Вроде всё как обычно, две руки, две ноги, одна голова. – Не смотрите так, а то жутко…

– Извините, – буркнул и, отведя глаза, уставился на овощи, которые я ему наложила. – Зачем вы это делаете? – вдруг спросил он.

– Что делаю?

– Кормите, обращаетесь как с гостями.

– Так вы и есть мои гости, а что я должна делать? – изумилось моё высочество.

– Мы прибыли без доклада, без приглашения. По-хорошему, нас надо было бы посадить под стражу.

– Вы пытались меня убить? – решила уточнить я.

– Нет.

– Вы лазутчики?

– Нет.

– Вы скрываетесь?

– Нет!

– Тогда за что мне вас сажать под стражу? – в свою очередь удивилась я.

Немой вопрос с обеих сторон. Руслан громко сглотнул.

– Нет, ну если вы хотите… – пожала плечами я, приподнимаясь.

– Нет, что вы! – остановил меня Руслан, выставив вперёд руки. – Просто он отвык от такого обращения и от такой еды.

– Сколько ж вы были в пути, если уже успели отвыкнуть? – я плюхнулась обратно в кресло. – Так вы расскажете, что я упустила, пока готовилась к испытаниям?

А рассказ был простой. Отец Дмитрия привёз сыну невесту с Востока. Судя по приданому, родители царевны явно желали как можно быстрее сбыть засидевшуюся в девицах дочурку, поэтому посулили ну уж очень выгодные договоры, да ещё и казну неплохо пополнили.

По дороге ей предоставили лучшие летописи о Ростонде и ближайших соседях. Несправедливая обязанность всех невест сильных мира сего, ибо жених с летописями о родине невесты не знакомился.

В честь помолвки был устроен бал, хотя Дмитрий невесту даже не видел. Царевич попросил хотя бы посмотреть на будущую жену. И посмотрел.

А будущая жена оказалась… лягушкой.

– Что? – я аж поперхнулась. – Кем? – решила уточнить. На слух я не жаловалась, но тут в мою голову пробрались подозрения вперемешку со страшными догадками и желанием срочно провериться у лекаря.

– Вы не ослышались, – кивнул Дмитрий. – Василиса – царевна-лягушка. Это у них по материнскому роду передавалось. И должно было прекратиться после первой брачной ночи. Отец об этом знал, но условия женитьбы были уж больно выгодными.

А когда наступила ночь, лягушка превратилась в девушку. По словам Дмитрия, она сбросила лягушачью шкурку. Но, как любой мужчина, вдаваться в подробности он не стал, поэтому мне пришлось довольствоваться своим воображением и его «и правда оказалась красивой». Гости на помолвке были ослеплены.

До свадьбы оставалось всего ничего. Василиса превращалась в девицу только с заходом солнца, поэтому пришлось изменить распорядок дня, чтобы подстроиться под её превращения.

В один из вечеров, незадолго до свадьбы, Дмитрий и Василиса прогуливались вдоль пруда, когда неожиданно царевне стало плохо. Царевич успел её подхватить, а она кричала и извивалась.

– Поначалу я ничего не мог понять, но когда разобрал слова, запутался окончательно.

Василиса промолвила: «Нельзя было этого делать. Моя лягушачья шкурка должна была сохраниться до свадьбы. А теперь ищи меня… ищи у… Кощея Бессмертного».

– Она превратилась в птицу и улетела, – Дмитрий рассказывал это всё с таким видом, будто отвечал заученный урок. – Оказалось, что шкурку сожгла служанка Василисы по приказу моего отца. А когда всё раскрылось, то в Сарривию был послан гонец. Ведь именно за здешним царём закрепилось прозвище «Кощей Бессмертный».

Дмитрий замолчал.