Сначала в глазах кровника промелькнуло недоверие. Затем он очень мягко, стараясь делать это не слишком поспешно, притянул меня к себе и поцеловал. На этом о сопротивлении можно было забыть. Стоило нашим губам соприкоснуться, как я почувствовала, что совершенно теряю голову. Все повторялось точно как тогда, у врат. Его ладонь на моем затылке, пальцы, зарывшиеся в мои волосы. Правда, он был осторожнее. Нежнее. Словно боялся спугнуть мое согласие. Я и сама чувствовала хрупкость этого мгновения.

Но скоро его поцелуи стали горячее и настойчивее, вызывая волну жарких мурашек. Его губы скользнули по моей шее, и я отчаянно впилась пальцами в его плечи. Даже не вспомнив о ране, Ару вздрогнул, и это отрезвило нас обоих. Я попыталась отстраниться, но мне не позволили. Тогда уткнулась ему в грудь, и мы еще долго стояли в обнимку, успокаивая сбивчивое дыхание. Я слушала бешеный стук его сердца, а он медленно гладил мои волосы. В голове не было ни одной мысли. Хотелось стоять так целую вечность.

Но, к сожалению или к счастью, не вышло. Раздался настойчивый стук в дверь, и мы поспешно отпрянули друг от друга.

Это оказалась старуха. Она вручила кровнику пачку бумаги и письменные принадлежности и снова прошаркала к лестнице. Я скороговоркой пожелала Ару спокойной ночи и вылетела из комнаты следом за ней.

У себя я долго стояла, прислонившись спиной к двери, и пыталась привести мысли в порядок. Но получалось плохо. Рой Ару…

Он мой учитель, он мой кровный враг, наши роды враждуют несколько веков. И сегодня он подошел ко мне сам. Он был в своем уме, и от этого внутри расцветало ликование, которое тут же смешивалось с чувством вины и стыдом. Это не должно происходить между нами. Это. Не должно. Происходить. Между. Нами.

Хотя, может, мы оба были не в своем уме? Покушение по дороге, вторая ночь без сна… Мы оба устали, нас вымотала охота на фонарника и пара дней в обществе Элизабет. Тут, может, демона из Ада поцелуешь, не то что дочь кровного врага.

Я тихо застонала, осознавая собственное бессилие. Убедить себя в том, что это все случайность, было так же трудно, как и признать, что Ару испытывает ко мне какие-то чувства.

Разбирать вещи не было сил, и я попыталась найти в сумке ночную сорочку. Но у меня ничего не вышло: то ли служанка забыла её положить, то ли сделала это специально.

Воровато оглядевшись, словно кто-то мог меня видеть, я влезла в рубашку Ару, которую по иронии судьбы служанка положить не забыла, и, мучимая чувством вины, отправилась в постель.

Конечно же, о предупреждении учителя я забыла. И никаких охранных заклинаний ни на двери, ни на окна вешать не стала. Стоило ли удивляться, когда я проснулась около полудня от того, что моему боку стало горячо?

Я открыла глаза и обнаружила, что рядом со мной лежит Мерпус. Прогонять демона не стала, только отодвинулась и снова закрыла глаза.

Похоже, демон на этот раз не потрудился закрыть окно. А у его теплого бока я не чувствовала холода, который проникал в комнату. И в следующий раз меня разбудили голоса. Один из них я узнала. И тут же облилась холодным потом.

– Что значит прибыли на рассвете?! – возмущался Эндрю Дарем. – Не может быть!

Его собеседник что-то пролепетал в ответ. Я не смогла разобрать ни слова.

– Сам проверю, – рявкнул поверенный Шендана.

Сон как рукой сняло. Я соскользнула с постели и помчалась в ванную. Этого человека я боялась почти так же, как Шендана. И разговаривать с ним наедине мне совсем не хотелось. Я моментально натянула на себя одежду и пулей вылетела из комнаты. На миг замера перед соседней дверью, а затем решительно постучала. Только Ару сейчас может меня защитить.