– До скольких? Уже и по Москве рабочий день закончился четыре часа назад. Что же там за работа у тебя такая в ночное время? – в голосе скрипит сарказм.

Бабуля хоть и придерживается современных взглядов на отношения до брака, но различные похождения не одобряет, а сейчас она твёрдо уверена, что её единственная внучка, то есть я, почувствовав свободу, ударилась в загул. А ещё, оказывается, меня искал Эдик, даже пытался дождаться, пока бабуля его не отправила, и ей пришлось краснеть, потому что она не знала, чем я всё это время занималась.

– Ба, я работала, – зачем-то оправдываюсь, но лучше бы я молчала, ибо что-то говорить сейчас бесполезно.

– Насколько я помню, крепостное право отменили ещё при Александре II. Или твой Кудимов так и не ознакомился с Манифестом?

– Ба… – стону в голос.

Бабуля у меня бывшая учительница истории, а её феноменальной памяти на даты можно только позавидовать. И, новое «историческое событие», когда её внучка получила повышение до секретаря генерального директора «Строй Инвест Групп», она уже зафиксировала. Вон, даже фамилию генерального, при ком произошло сие действо, запомнила.

– Я не виновата, что так получилось, а уйти с работы, пока начальник на месте, я теперь не могу.

– И что, ты теперь будешь так каждый день приходить? Точнее, ночь, – с осуждением.

– Надеюсь, что нет. Бабуль, не ругайся, – прислоняю голову к родному человеку. – Я очень устала, а завтра, точнее уже сегодня, день будет сложным. ЧП у нас, ба.

– Что за ЧП? – тон бабули резко меняется.

– Давай, я тебе утром расскажу. Ты меня разбудишь?

– Разбужу, – обещает.

– Спасибо, ба, – целую в щёку и бреду в комнату.

– И в кого ты такая ответственная уродилась… – доносится в спину. Но на то, чтобы ответить, что всё самое лучшее мне досталось от неё и от деда, у меня просто не хватает сил.

Умываюсь, завожу будильник и ставлю телефон на зарядку. Кажется, я даже засыпаю, не успев донести голову до подушки.

Мне снится какая-то мешанина: Кудимов, Ангелина, Геннадьевна и даже Лаврова, и сон не приносит нормального отдыха. Вот последнюю я бы точно не хотела видеть даже в нашем Бизнес-центре и, уж тем более, во сне.

Из душа, немного придавшего мне бодрости, плетусь на кухню, где бабуля уже суетится возле плиты.

– Доброе утро, ба. Ты чего так рано?

– Деда на работу провожала. – Дед до сих пор работает хирургом в военкомате. – Да тебе, вот, на обед с собой собрала. А-то ночью пришла, даже не поела. Не уверена я, что твой сатрап знает что такое трудовой распорядок.

– Бабуль, – целую её в щёку, – Кудимов не сатрап. Просто ситуация такая вышла.

– У хорошего начальника любая ситуация должна быть под контролем, – заявляет нравоучительно. – На, вот, чай свежий заварила, зелёный. Он получше будет вашего кофе. И бодрит хорошо, и для здоровья полезно. Дед только его и пьёт.

Дед и правда пьёт только зелёный чай. Принимаю кружку и вдыхаю знакомый с детства аромат, по которому очень скучала, пока жила с Эдиком.

– Ба, а Эдик зачем приходил?

– Поговорить вроде как хотел, – отвечает и ставит на стол горячие блинчики.

– О чём не сказал? – отпиваю глоток бабушкиного волшебного чая, чувствуя, как он растекается внутри теплом и энергией.

– С машиной у него какие-то неполадки.

– Ясно. Деньги, наверное, кончились, – делаю вывод, допивая чай.

Эффект и правда лучше, чем после кофе.

– Спасибо, ба! Я полетела…

– А ну, стоять, перелётная ты моя. Я блинчики тебе положила, – протягивает мне контейнер. – Вот эти с мясом, а эти – с яблоками, – показывает.

– Бабуль, ну зачем? Когда я их есть буду? Лучше чаю своего налей.

– И чай налью. Бери давай, а то с таким самодуром ноги протянуть недолго.