И вот, когда судьба нанесла свой жестокий удар, когда время, казалось, застыло в мучительном оцепенении, а мир вокруг погрузился во тьму, Дмитрий Михайлович решился на отчаянный шаг. В своей безумной попытке переиграть прошлое он решился пойти на сделку с совестью – найти и подкупить человека, поразительно похожего на их сына Павла, чтобы подарить умирающей жене хотя бы иллюзию надежды, пусть даже ценой собственного морального падения.

В этой последней схватке с судьбой Дмитрий Михайлович положил на чашу весов все свое состояние, всю построенную им империю, собственную честь – лишь бы вернуть любимой Ие не просто веру в будущее, но и желание жить.

Сама по себе эта идея вызвала у Ольги настоящий внутренний протест. Несмотря на сложные отношения с мужем, она с особым чувством достоинства носила фамилию Павла, будучи признанной представительницей «императорского дома» Поликарповых. В их кругу молодая женщина привыкла чувствовать себя настоящей принцессой, и такое предложение казалось ей недопустимым оскорблением ее гордости и достоинства.

Несколько мгновений Ольга пребывала в замешательстве, пытаясь подобрать подходящие слова для ответа свекру. В глубине души она осознавала, что ее брак с Павлом – результат тщательно продуманных планов ее отца-префекта, который стремился обеспечить дочери блестящее будущее.

Хотя этот союз дал ей статус в обществе, Ольга так и не смогла полюбить своего мужа. Мысль о детях от него вызывала у нее лишь отторжение, несмотря на постоянные напоминания родителей Павла о важности продолжения рода и ожиданиях внуков. Каждый семейный ужин превращался в мучительную пытку, когда пожилая чета Поликарповых заводила разговор о наследниках, а Ольга притворялась, что не замечает их красноречивых взглядов и многозначительных намеков.

Судьбоносный поворот навсегда освободил ее от бремени попыток забеременеть от мужа.

– Я лучше вымажусь дерьмом, чем позволю тебе прикоснуться ко мне! – заявила она однажды Павлу.

Ольга так и не смогла простить Павлу его постыдную слабость, которая привела ее в объятия Егора Климова.

Этот человек, прозванный в кулуарах империи «инквизитором» за свой расчетливый ум и безжалостность, обладал взглядом, холодным как лед. Ольга не хотела признаваться даже себе, что ее притягивает его властная натура, которая порой проявлялась в пугающей грубости. Именно эта первобытная сила заставляла ее чувствовать себя настоящей женщиной, растворяя в себе все противоречия.

Единственным по-настоящему неприятным аспектом личности Егора было его странное увлечение индийской культурой, которое проявилось после поездки в Калькутту, где «ADM Групп» открывала новое представительство. Впечатления от этой страны навсегда изменили его: он покрыл всю спину красочным изображением многорукой богини смерти Кали, создав на своем теле своеобразный живой пантеон индуистской мифологии, а на запястье левой руки, почти у самой ладони, нанес ее имя на санскрите.

Даже Дмитрий Михайлович, казалось, не придал особого значения странному увлечению своего начальника службы безопасности. Когда речь зашла о поклонении индийским божествам, президент холдинга проявил неожиданную терпимость. Его, видимо, успокоило объяснение, что Кали – одно из самых загадочных божеств в индуистском пантеоне – символизирует не что иное, как борьбу со злом и невежеством и поддержание мирового порядка.

Эта философская концепция удивительным образом сочеталась с должностными обязанностями начальника службы безопасности. Егор Климов, возглавлявший СБ холдинга, имел практически неограниченный доступ ко всем подразделениям компании. Такое положение было бы немыслимо, если бы президент «ADM Групп» не доверял ему безоговорочно. Все особо важные поручения и все деликатные вопросы Дмитрий Михайлович обсуждал исключительно с Егором, что говорило о высочайшем уровне доверия между ними.