Эта новость ошарашила меня. Я тут же позвонила на «Мосфильм» и узнала у второго режиссера все подробности. Оказалось, что у Льва Борисовича случился сердечный приступ, и он уже дней пять находится в больнице. Сразу после этого я позвонила в больницу и поговорила с врачом. Он уверил меня, что кризис миновал, и разрешил посещения.

На следующий день я уже мчалась в больницу.

– Добрый день, – сказала я, едва шагнула в палату. Сосед Льва Борисовича поздоровался и сразу вышел. Видимо, уже немного окреп.

– Добрый день, – ответил режиссер без особой радости.

– Как здоровье?

– Ничего, потихоньку, – нехотя сказал он, – я всем своим запретил сюда приходить.

– О, так я не совсем ваша, мне врач разрешил. Хотите? – я протянула очищенный апельсин.

– Ну, давайте, – криво усмехнулся режиссер и принялся за фрукт.

Через несколько минут сосед по палате вернулся.

– Познакомься, это писательница, с которой я сейчас работаю.

Я покраснела и засмущалась, но отнекиваться не стала. Вместо этого протянула ему в знак знакомства апельсин. Мы еще немного поболтали о погоде, и я стала собираться.

– Да, хотела спросить, могу ли я вас еще разок навестить?

– Разумеется! Мы оба будем ждать вас с фруктами, – ответил сосед, и мы все дружно расхохотались.

Уже дома я вспомнила напряженный взгляд и усталое больное лицо Льва Борисовича. Мне стало от души жалко его. Конечно, он не хотел, чтобы кто-то видел его таким.

Через несколько дней, когда я снова собиралась в больницу, раздался звонок:

– Здравствуйте.

– Добрый день, Лев Борисович. А я как раз собираюсь к вам.

– Да? Дело в том, что я пару часов назад выписался, так что навещать меня больше не надо.

– Это же прекрасно! Но у меня тут сумка с котлетами и фруктами. Кто же теперь это всё будет есть? О, отвезу тогда вашему соседу по палате, он еще там?

– Если вам не трудно, можете привезти ко мне домой.

– Конечно, вряд ли у вас сейчас буду силы на готовку.

Спустя два часа я уже подъехала к его дому. Консьержка долго не хотела меня пускать, на что я и пожаловалась Льву Борисовичу, когда все-таки отвоевала свое право подняться в квартиру.

– Да, прошу меня извинить за это. Я забыл ее предупредить, что жду гостей. Прилег и сразу задремал.

Я немного похозяйничала на кухне и накрыла стол. После обеда и чая Лев Борисович извиняющимся голосом сказал, что хотел бы прилечь.

– Конечно, ложитесь. Зря вы так рано выписались из больницы. Кстати, у вас все нужные лекарства есть?

– Да, в больнице выдали список и снабдили всем необходимым на пару дней. Завтра еще должен водитель приехать, он займется.

– Вот и славно! Ну что ж, мне, наверное, пора.

– Задержитесь еще немного. Знаете, никто из моих коллег никогда не был у меня дома… Хочу рассказать вам кое-что. Перед тем, как я попал в больницу, мы поссорились с моей девушкой. Жуткое зрелище, дошло даже до обзываний и швыряний в меня всего, что попадалось ей под руку. Она была в ярости и психозе. Представляете, требовала, чтобы мы поженились. Но я отказал. У нее все это время были поклонники, и я о них знал. Давно уже хотел избавиться от этих отношений. Но я приходил домой поздно, уходил рано и порой даже о ней забывал. Бывает, зайду утром на кухню и внезапно обнаружу, что я там не один. А она все время что-то требовала…А потом появились вы. И я сразу понял, что пора заканчивать с ней.

– Если честно, я вообще думала, что вы женаты и у вас уже куча внуков. А еще, что вы без конца кружите голову актрисам. Я видела, какими взглядами вас провожают женщины, и понимала их. Я уже не молода, поэтому смотрела на вас в первую очередь как на творческую притягательную личность с мощной энергетикой, которая поглощала всё вокруг себя.