Пока он перелистывал страницы, она спросила:

– Как "Боярыня Морозова"?

– Ещё работаю над деталями. Вот ваш портрет, – протянул вырванный листок.

– Тоже мне портрет, – недовольно фыркнула Лея, убирая его в сумку.

– Если хотите, я бы мог написать. Ваш портрет.

– Ещё чего.

Быстро пообедав, Лея спустилась на цокольный этаж. На сей раз человек в чёрном был на месте. Дверь в комнату 0-13 открыта настежь. В коридоре запах чеснока. Да что это за массовое помешательство? Учитель стоял у стола, где над котелком поднимался белый пар, а он что-то записывал в тетрадь. Лея постучала, Снежински повернул голову в её сторону. Злобно зыркнул и даже не ответил на приветствие.

– Я пришла позаниматься тайцзы. Составите мне компанию, сэр?

– Занимайтесь, – не оборачиваясь, процедил он.

Лея ещё немного постояла в дверях. Проходить в комнату не хотелось. И дело не в запахе чеснока. Сам человек в чёрном будто своим присутствием накалял атмосферу. С чего бы это?

Лея позанималась в коридоре. Здесь никто не мешал и не искрил негативом.

Учитель догнал её на первом этаже. Они вместе поднялись выше и прошли через больничное крыло в учебную часть. Человек в чёрном открыл кабинет 2-22. Ребят пока не было, поэтому Лея вошла одна.

– В чём дело, сэр? Вы ведь хотели заниматься, – спросила она.

– Я ждал вас в воскресенье. Но вы предпочли обниматься с офицером, – язвительно ответил он.

– Ах, вот оно что! Ревнуете? – он не ответил, лишь молча готовился к уроку, расставляя колбочки на столе. – Так вот знайте, я вам не Лейла.

– Разумеется, мисс. Вы ещё хлеще, – усмехнулся он. – Жаль, я понял это слишком поздно. И о вас, и о ней, – сейчас его чёрные глаза смотрели прямо в её изумрудно-зелёные. – Ветер в голове. А ведь однажды обе признавались мне в любви.

– Что? Я? Когда это было? – Лея почувствовала краску на лице.

– После общего проклятия, – горькая усмешка. – А я поверил. И ей верил. А не надо было.

Лея поставила рюкзак на стул и вышла в коридор. Облокотившись на стену, она закрыла глаза, пытаясь вспомнить момент, о котором говорил Снежински. Действительно ли она говорила ему о своих чувствах? Ведь когда-то и правда ей казалось, что влюбилась в преподавателя. Так давно. Будто в прошлой жизни. Где-то между светлыми чувствами к Дэну и безумной любовью к Люмусу. Время, о котором не хотелось вспоминать.

С трепетом Лея ждала окончания первых четырёх уроков. Предсказательный камень ответил "да" на вопрос о том, стоит ли приступить к лечению Светланы. Сразу после культурологии Лея пошла в часть начальной школы. За дверью в комнату Сары слышался детский визг. Лея постучала.

– Ли, заходи, – брюнетка впустила в комнату.

Лея прошла к кроватке. Девочка дёргала ножками и ручками и заливисто смеялась, переходя на визг.

– И так с самого утра. Голова уже болит, – посетовала миссис Дарк.

– Угу, – но Лею не обманешь, у брюнетки не болела голова.

Она просто была на взводе. И Лея догадывалась почему. В комнате ощущался стойкий цитрусовый запах, как будто только что разрезали сочный апельсин. Значит, ОН здесь, в школе. Недавно вышел из комнаты. Сердце затрепетало, предвкушая встречу с любимым.

Лея взяла малышку на руки, прижала к себе. Пробежалась пальцами вдоль позвоночника. Потом положила на большую кровать. Ощупала ручки, ножки.

– Нужно поработать с болевыми точками, – предупредила она мать.

– Ладно, – неожиданно спокойно отреагировала Сара. – Я вернусь минут через двадцать.

– Угу.

– Дождись меня. Если что, я напишу учителю, что ты была у меня. Какой у тебя следующий урок?

– История.

Брюнетка улыбнулась.

– Ну тут тебе не понадобится алиби. Этот тюфяк простит всё. За красивые глаза, – девушка усмехнулась.