– Рад бы я был до усрачки кабы бы эти приблуды токмо в сказках своих сидели, а тут свалилось же на голову! Призраков на вилы не возьмешь и в петлю не загонишь. Вы у нас башковитые, может посоветуете чего, а? Я уж совсем отчаялся, за помощью к чтецам Белого Клыка уж ехать вознамерился, да тут еще кабан этот окаянный объявился. В общем хлопот полон рот.

– Расскажи по порядку все, что знаешь об этом доме с привидениями. Кто и что знает, видел, почему решили, что имеете дело с призраками и статуя тут причем? – попросил Леон и сложив пальцы в замок, подпер ими подбородок, глядя на старого друга.

– Значится медвежий хутор у нас тута имеется, знаете ведь? Недалеча от Луковок, рукой подать. – начал Зотик и эквилары кивнули в ответ.

– Усадьба там графа какого-то стоит, имя уж не упомню. Преставился значит старик энтот полгода назад. Ни семьи, ни детей у него не было. Слуги все умотали, прихватив из усадьбы кто что может. Князь наш решать вопрос с добром графа не спешит и пес его разбери чейное оно теперича, вроде как ничейное, коли родни не сыскать. Повадились мужики мои значится на добро графа, пошли к усадьбе, да и начали тащить оттуда все, что приглянется. Приволокли статую вот эту, да пялились каждый день на нее. Ткани красивой нарезали бабам своим, да вот со второго заходу враз стрекоча дали с хутора. Говорят, там кровищей все окрасилось в усадьбе-то и скелеты всюду. Я не придал поначалу россказням значения, тем паче, что приказал к добру покойного лапы не тянуть, не то лично лапы культяпками сделаю. Опосля с огородов наших стали пугала пропадать, а по ночам завывания какие-то слышаться с хутора начали. Собрал я значится дружину, кто с дубинами, кто с вилами и косами, да пошли мы под вечер к усадьбе, разобраться враз с тем лихом, что там буянит… Ох и пили потом мужики мои, после этого вечера! Если б не их жены, точно б спились.

– Что произошло-то? – вернул друга к рассказу Готфрид.

– Вокруг усадьбы все утыкано пугалами, нашими и чужими, только вот вместо привычных голов у них черепа животных и глаза огнем горят! Горят, представляете!?

– Перед вашим походом вы точно на грудь не принимали? Ну, знаешь, для храбрости? – уточнил Готфрид, а Зотик лишь отмахнулся рукой.

– А дальше-то что? – произнес Леон, явно заинтригованный.

Зотик встал из-за стола и походив у окна, обернулся к друзьями и продолжил:

– А дальше значится как завоет вой мертвецкий, аж кровь в жилах застыла, а потом в окнах свет зажегся и тени появилися. Причем тени такие мракобесные, что пара мужиков прям на месте и обделались. Ну мы бегом с хутора и умотали, по домам засели. С тех пор так и живем, даже свыклись с воем по ночам и огнями на хуторе, токмо вот чудища энти начали жертв требовать.

– Дай угадаю, не иначе как юных девственниц? Прямо как в байках про всякую ворожбу и прочее?

Тут Зотик просиял и хохотнул.

– Скажешь тоже, девственниц! У нас тут девиц-то в Луковках штуки три не больше. Эти значится, требовали ведро крови каждодневно. Или ежели его не смогем предоставить, то мясо, овощей, да вина, иначе грят, изопьют кровь детей наших, коли ублажать не будем.

– Я, конечно, не сведущ в призрачных делах, но что-то мне подсказывает, что призраки не едят мясо с овощами, запивая винцом, – заключил Готфрид.

– Так тама мож чудище какое живет на пару с призраками. Кто ж там окаянных разберет, что за лихо в том доме деется? Мы в окнах углядели, что ходит там внутри такая образина, что я сам чуть искры не лишился, лишь заприметив. Да и зачем кровь просить?

– Возможно потому, что вы как раз его и не можете дать, – заметил Готфрид.