Ещё несколько минут. Элдуин поправил золотую пряжку на поясном ремне. Отец вряд ли не обратит внимания на мелочи. И хоть эти мелочи не всегда столь важны, но они говорят о дисциплине и аккуратности… Небо! Скорее бы уже пройти по этой площади!

Но, вот, прозвучали последние наставления Аглароста, где-то на площади послышался призыв к тишине, а затем раздался громогласный трубный звук. Пора! Набрав в лёгкие больше воздуха и чуть вскинув голову, Элдуин двинулся вперёд, ведя за собой стройные ряды своего отряда.

Не все доходили до конца обучения. Из нескольких тысяч желавших осталось всего четыре отряда по двадцать воинов. Но каждый из них стоил нескольких десятков обычных воителей.

Они вышли на залитую утренними лучами преддворцовую площадь. Боковым зрением Элдуин успел заметить на ступенях дворца отца и мать, по торжественному случаю тоже облачённых в белое. Он едва сдержался, чтобы не усмехнуться, понимая, что стоило отцу надеть ненавистный ему цвет. Успел он заметить на площади и некоторых из бывших однополчан, так и не дошедших в обучении до сегодняшнего дня. Ещё здесь были все военачальники, придворные, знать и обычный народ. Элдуин старался не отвлекаться.

Он почти не слышал, что говорил отец, вспоминая последовательность команд, которые он должен будет отдать отряду. Он заблаговременно поставил знамя в небольшую подставку, чтобы быть готовым к началу действий. Не слышал он и Аглароста. Наконец, пропела труба.

– Меч к бою! – скомандовал Элдуин. На какой-то миг он вздохнул свободнее, когда все воины из его отряда, как один, выхватили мечи из ножен.

– Приветствие! – снова скомандовал он. Воины, вместе с ним, подняли мечи в знак приветствия правителю.

– К бою! – продолжал Элдуин, выполняя вместе с воинами команды. – Право! Уход! Разворот! – с каждой выполненной командой волнение отступало. Воины действовали слаженно. Он даже удивился, поняв вдруг, что ему самому приятны эти показательные действия. Сейчас он не должен был биться и ограничиваться лишь набором необходимых ударов или защитой. Сейчас всё внимание было уделено слаженности и красоте их действий, и это им удавалось.

– Меч в ножны! – наконец, скомандовал он. Воины одним движением, не глядя, вложили мечи в ножны и замерли. Кто бы сейчас, смотря на них, мог подумать, что это маловажное движение требовало наибольшей сосредоточенности и точности?

Элдуин стоял, глядя прямо перед собой. Он мог только боковым зрением наблюдать за действиями следующих отрядов. Не мог он взглянуть и на отца, чтобы понять, как он оценил его действия.

Показательные выступления остальных отрядов, казалось, были выполнены намного быстрее, хотя он понимал, что для каждого отряда отводилось по одинаковому промежутку времени. Но вот, снова пропела труба. Из-за угла дворца выбежал отряд из двух сотен воинов в тёмно-красных плащах. Это были «захватчики». Тотчас откуда-то из толпы выбежало около пятидесяти воинов в серых одеждах. На площади закипела битва.

Сейчас Элдуин мог только вспоминать, каким могли быть их действия. Кажется, сейчас должен появиться ещё один отряд, из-за угла дворца. Да, так и есть. Ещё три десятка воинов. Битва усилилась. Но, вот, «захватчики» начали оттеснять «защитников», беря их в окружение. «И вдруг, в самый решающий момент, когда город уже был обречён» – вспоминал Элдуин строчки из некогда ещё им с Гилратом придуманного «Сказания о Граде на холмах», когда они так же должны были поздравлять воинов, завершивших обучение, с городских стен по верёвкам начали спускаться воины, одетые в белое. Элдуин снова едва сдержал улыбку. Пять лет назад он точно так же, под прикрытием, спускался по стене, отыгрывая роль защитника Элфина. Отряд элфинцев зашёл с флангов, взяв «захватчиков» в капкан. Битва была выиграна.