– Мы сегодня, походу, с вами, девчат! – сияя почище начищенного самовара, заявил Лучинин. – На улице дождь начался, а в большом зале – первоклашки, – пояснил он Сергею Петровичу. – Нас Алексей Михалыч к вам отправил.

– Разберемся! – пробасил физрук. – Добрынин, смени Скворцову. Варя, давай со всеми! Ну чего встали? Играем!

– «Вышибалы», значит?! – потирая ладони, самодовольно прошипел Митя и, выхватив мяч из рук Насти, занял мое место. – Кыш, матрешка! Профи в деле! Сейчас повеселимся! Воронцова, поставим рекорд?

– А то, Добрыня! – мгновенно расцвела стерва: и животик втянула, и плечики расправила, и даже попыталась очаровательно улыбнуться засранцу. Вышло, правда, криво, но иначе Воронцова не умела, да и Митя никакой другой, кроме как фальшивой улыбки змеи скарапеи, не заслуживал.

– Три минуты – слабо́? – прокричала Настя, разминая плечи.

– За две уложимся, Настена! – проорал Добрынин с другого конца зала. – Ты посмотри на них – тюлени!

Не раздумывая долго, Митя принялся планомерно «вышибать» игроков мячом. Последний резиновой пулей угрожающе свистел над нашими головами, вынуждая без остановки бегать по залу и всячески уворачиваться от ударов. Но если Настя то и дело целилась в меня, то Добрынин, напротив, казалось, не замечал моего присутствия.

– Мне кажется, или Воронцова решила тебя убить? – рассмеялся Леший, оказавшийся по правую руку от меня.

– Похоже на то! – улыбнулась я, запыхавшись.

– Что на этот раз? – увернувшись от подачи Добрынина, спросил Камышов и случайно коснулся моей руки.

Я на мгновение замерла: по телу прокатилась волна трепетного тепла, а гул спортзала моментально отошел на задний план.

– Много ли надо Воронцовой? – смущенно пропищала я. – Не так посмотрела, не то сказала, а яд уже так и капает.

– Осторожнее! – Леший со всей дури дернул меня на себя, спасая от шального броска Насти. На долю секунды я оказалась в плотном кольце его рук, но Камышов почти сразу меня отпустил.

– Спасибо! – пробормотала я, все больше забывая об осторожности. Да и как тут думать о мяче, когда с тебя глаз не сводит самый красивый парень города.

– Держись рядом, – прошептал он и улыбнулся так по-камышовски, что ли: немного лукаво, но в то же время искренне, насмешливо, но по-доброму.

– Больше не убегай от меня, ладно? – поймав в плен мой очумелый взгляд, проникновенно произнес Лёша.

Я зачарованно кивнула. И в этот момент Камышов снова прижал меня к себе, в очередной раз закрывая собой от летящего мяча. Вжик! – и тот пронесся мимо. Но Леший не спешил меня отпускать. Несколько секунд он под звуки ликования толпы выбывших из игры одноклассников откровенно пожирал меня взглядом.

– Добрынин, ты мазила! – разомкнув наконец спасительные объятия, во всеуслышание загоготал Камышов. Леше однозначно было по душе происходящее.

– Пригнись! – взвизгнула я и дернула его за футболку: настала моя очередь спасать парня от броска Воронцовой.

– Только вместе! Только рядом! – Камышов игриво подмигнул мне и тут же переплел наши с ним ладони. Прямо так – на виду у всех…

А я опешила. Почти не чувствовала ног – они стали ватными. Не слышала других голосов и криков – в ушах отдавалось лишь бешеное биение сердца. Позабыв о «перестрелке» мячами, я смотрела на Лешу и терялась в своих ощущениях. Вот она, мечта наяву: самый крутой парень школы держал меня за руку и шептал глупости на у́шко. Но слишком все было рафинированно, подозрительно просто и чересчур быстро, а потому не внушало доверия. Самые ненужные вещи – бесплатные, а мне не хотелось становиться легкой добычей для Лешего. Собрав в кулак остатки воли, я попыталась высвободить руку: школа и без того кипела слухами обо мне и Камышове, и давать новый повод для пустых сплетен было не в моих интересах.