По выходным я занимаюсь кирпичной стенкой в зале. Посреди него красуется новый неприлично дорогой диван. Его доставили на днях, и по моей просьбе расположили в центре комнаты.

Конфликт с плитками замят, и я с упорством принялась за работу, не ведая, что процесс затянется. Сначала я провожу весь день, сидя на коленях, укладывая нижние ряды плитки, затем передвигаюсь на корточках, потом переставляю стул, на котором сижу, приклеивая кирпичик за кирпичиком. Медленно на моих глазах вырастает кирпичная стена.

В солнечные дни я выхожу на прогулку с фотоаппаратом – мы живём недалеко от парков. В мае туристический сезон только начинается. По укромным живописным аллеям изредка бродят пары или такие же одиночки, как я. Шумные экскурсионные группы прохаживаются недалеко от дворцов, созерцая строгие линии ландшафта и набираясь в музеях знаний, которые вылетят у них из голов, как только они рассядутся по автобусам. Туристы фотографируются на фоне скульптур, аккуратно постриженных кустов и зацветающих клумб. Они толкаются, улыбаются и суетятся, поэтому я держусь подальше от людных мест.

Забредаю вглубь пейзажного парка, неспешно прогуливаясь по аллеям. Лучи солнца играют в полупрозрачных зелёных листьях, я сажусь на старую деревянную скамейку – сухую и тёплую. Парки в нашем городе огромные, здесь не слышно машин и прочего городского шума, зато воздух наполнен щебетом птиц и лаем собак вдалеке.

Подставляю лицо солнцу и слушаю пение синичек. Они перепархивают с ветки на ветку, подлетают к домику-кормушке, ища лакомство, затем снова скрываются в ветвях. Маленькие жёлтые солнышки. Нахожу остатки семечек в кармане и вытягиваю открытую ладонь перед собой. Синицы здесь доверчивые, они понимают, что означает мой жест. Одна из птичек приземляется на моей ладони – я чувствую её крошечные коготки на лапках – хватает семечку и улетает.

Однажды мы гуляли с сестрой по Петергофскому парку и высматривали белку: я берегла для неё последнюю тыквенную семечку. Поиски были долгими, и вот она, моя пушистая красавица, смешно скачет навстречу. Протягиваю открытую ладонь… и вижу, как семечка улетает от меня в клюве синички – быстроте и чёткости этой кражи позавидовал бы любой карманник.

Улыбаюсь воспоминанию. Ещё одна синичка осмеливается взять угощение с ладони. Постепенно семян почти не остаётся, и я высыпаю их в кормушку. Делаю пару снимков обедающих птиц и бреду дальше.

Вскоре я миную редкий лесок и выхожу к небольшому пруду, окруженному ивами. Зелёный безлюдный берег ещё не зарос сорняками, нет ни мусора, ни следов от кострищ. Подходящее место для пикника или акварельного пейзажа. Но я так давно не рисовала…

Устраиваюсь прямо на траве и захожу в интернет. Вижу новые фотографии в новостях: Денис выложил в сеть несколько фото своего досуга. Всё, что кажется ему хоть чуточку интересным, он выставляет на всеобщее обозрение. Вот он в спортзале, вот на скалодроме, а здесь с приятелями в кафе. Мы не часто общаемся по телефону, но из этих разговоров понятно, что ему нравится на новом месте. Вряд ли его тянет домой.

Звоню узнать как дела, но Денис долго не берёт трубку, и я кладу телефон обратно в рюкзак. Это так на него похоже – не отвечать сразу. Я давно перестала звонить ему на службу, так как разговоры в рабочее время там не приветствовались. Зато одобрялись задержки допоздна. Но не ради работы. Сотрудники с успехом находили повод отметить то переезд, то день рождения, то покупку нового автомобиля. Отмечались эти события по-взрослому – в такие вечера у мужа часто разряжался телефон, и я до поздней ночи ждала его, не находя себе места от волнения.