Впереди, как впрочем, и справа и слева, ничего не было ни слышно, ни видно. Но опасность была. Только пока она была скрыта от их взора. Ведь не стали бы ребята так просто шуметь, предупреждая об опасности. Что – то тут не так.

Как долго они продвигались, таким образом, Стрелок сказать не мог. Не до этого было.

Внезапно двигавшийся впереди троицы Кит остановился и поднял вверх руку. Это был сигнал остановиться. Оба разведчика замерли. Впереди ощущалось какое-то движение.

Неожиданно из темноты появилась ползущая по-пластунски фигура человека в маскировочном халате.

– Это я.

Стрелок определил по тихому голосу, что это – Грек.

– Ну? – также тихо спросил Кит.

– Впереди примерно метрах в ста отсюда кто-то есть. Слышен приглушенный разговор. Мы с Философом подползли к ним поближе. Если не ошибаюсь, разговаривают двое. Но сколько там человек сказать не могу. Не видно.

– Думаешь, засада?

– Скорее всего. А чего тогда скрываться? Да еще ночью. Да еще так далековато от жилья.

– Согласен. Но почему они разговаривают, если в засаде?

– Не знаю. Может, оборзели, и уверены, что никого здесь сегодня не будет. Или под кайфом.

– Тогда зачем засаду устроили?

– А черт его знает. Они оба по звукам рядом друг к дружке. Ни справа, ни слева от них ничего и никого не видно и не слышно.

– Они в одном месте или в цепи?

– Такое впечатление, что в одном.

– Сделаем так: ты с Философом останешься на своей позиции. Ожидаете нас. Смотрите, а главное слушаете внимательно. Ты, – Кит повернулся к Карасю, – проползешь метров сто влево. А ты, – он обратился к Стрелку, – также проверишь на сто метров вправо. Затем возвращаетесь ко мне. Я буду здесь. Если все нормально, будем брать «языка». Другого случая может не представиться. Вперед!

Разведчики расползлись в разные стороны.

Стрелок прополз, по его мнению, даже больше, чем сто метров. Ничего подозрительного не заметил и не услышал. Поэтому вернулся к Киту и тихо доложил ему.

А тут и Карась подполз. У него тоже никого в той стороне не было.

Кит молча пополз вперед. Разведчики последовали за ним. Долго искать Философа и Грека не пришлось. Тем более, что при их приближении Грек дважды прокричал по – совиному.

– Все по-прежнему, – тихо доложил Философ. – Правда, такое впечатление, что теперь говорит только один. А куда делся второй, не знаю. Ветерок от них в нашу сторону. Поэтому и слышно кое-что. Правда, слов не разобрать. Хотя чувствуется русский говорок с матом.

В этот момент Стрелок реально услышал впереди чуть различимый голос. Действительно, как ему показалось, говорил только один человек. По крайней мере, второго голоса не было слышно. Да, и то, скорее всего, это было бормотание какое-то. Вслушавшись получше, он даже уловил несколько слов по фене.

«Вот те раз! Зэк, что ли? Но бормочет он по-русски. Это точно».

Судя по звукам голоса говорившего, он располагался примерно в сорока – пятидесяти метрах впереди притаившихся разведчиков…

Неожиданно бормотание прекратилось.

Группа замерла в напряженном ожидании.

Прошло несколько томительных минут. Неожиданно разговор возобновился. Точнее, судя по голосу, опять говорил только один. Второго не было слышно. Так, что это был монолог, а не диалог.

– Берем «языка», – скорее прошептал, чем сказал голосом Кит, – Будем считать, что их там двое. Я и Карась подползаем к яме. Каждый берет по человеку. Я – правого, ты – левого. Философ, обойдешь яму справа, а ты, Грек, – слева. Смотрите в оба. Стрелок прикрывает нас сзади. Стрелять только в крайнем случае. Не верится мне, что они оставили здесь только двоих. Еще есть где-то поблизости. Только мы их не нашли. Двухминутная готовность. Слушать всем. Философ и Грек, вперед!