— Самое незначительное! — поспешил заверить студиозов проректор, так же не поднимая глаз. — Я всего лишь должен был проводить королевичей из Нран и их слуг до Истмарка на торговом судне, получить положенный мешок золота и смыться на Мейфию… Но, представляете? На нас напал гигантский спрут, и корабль затонул! И‑и-и Глен меня спас, утянул порталом. А наш доблестный король, типун ему в‑в-в… щекотливые места, вот куда! Взял и, не спросив, назначил проректором академии. Подсобил, однако…

— Так, а Лея тут при чем? — в очередной раз вмешался Слид.

— Да! Вот именно! Я ж только одно донесение передал про исчезновение Фратов, этих, как их, Алисы и Миеза, а потом проговорился, тапок драный, что вы ритуал готовите с чашей. Брат, ведь он же любопытный, зараза, я думал, денег накинет, а этот взял и переполошился да заданий насыпал. Вот только чаша‑то пропала‑а‑а!

На завершающих словах Еримар все же завыл, прикусывая кулак. Затем передумал грызть свои пальцы и вытер сопли ребром свободной ладони.

— А может, это он чашу выкрал? — предположил Вирфольц.

— Не‑а. Брат из Охты и носа не высовывает уже лет пять как. — С этими словами карлик прекратил выть. Затем вытер сопливую руку об штаны.

Отвернувшаяся с отвращением Эвина неожиданно вновь посмотрела на Мибучи, уточнив:

— Я одного не уловила. Откуда у вас чаша, и кто её продал, взял, достал, украл?

Положив руки на коленки, лилипут пожевал губы и, посветлев лицом, поделился, как будто только что вспомнил:

— А! Дык известное же дело. Один влиятельный мужик, что возглавляет секту, величаемую Праведной Инквизицией, этот, как его, Нирикус! Да… Он, чтоб убрать с глаз долой богатство собственническое, вот и прячет его по всему свету. Один такой торговый фрегат с заветным сундучком, да еще трюмом, забитым всякими пахучими склянками, пираты и ограбили. Правда, по незнанию бросили на тонущем судне почти весь груз, захватив лишь по тюбику, смрадный запах гальюнов сбивать, а потом как узнали, что это дорогущие духи самого Кохта были, долго локти кусали. Точно знаю, мысли прочитал. Оттого остервенелые ко мне прибыли, вот на цене артефактов и решили отыграться. Жмоты! Ни в какую не уступали… И внушению не поддавались. Купил, в общем, только половину, ту, что с чашей. А на другую попросил рассрочку.

— И что, уплыла половина сундучка‑то?

— Да не, — коротышка махнул рукой. — Корлита использовала свои старые связи и авторитет того самого капитана Черепа. В общем, пираты ей подарили оставшуюся половину. Вынужденно.

— Зря, выходит, вы всё это затеяли? — в голосе Эвины теперь уже звучало неподдельное сочувствие.

— Как сказать… Вот даже не знаю, — задумчиво произнес Еримар.— Ведь с одной стороны Глен меня спас от Корлиты, которая хотела порешить, чтобы присвоить все мое имущество. Вот только чашу у неё и выпросил в последний раз, когда заявлялся, да убрался подальше с глаз, пока её головорезы меня не того самого, благо Сегдиваль сопровождал. Хоть и вмешиваться в мои дела наотрез отказался.

— Во как, — не удержался от комментария Вирфольц.

Неожиданно для всех за дверную ручку дернули, и в два еле слышимых щелчка защита, наложенная студиозами, пала, осыпаясь мириадами сверкающих частиц, словно пыль на свету.

— О, и вы здесь? — в дверной проем заглянула морда черта.

— Да‑а‑а, — нестройным хором ответили Эвина, Вирфольц, Слид.

Один Еримар молча взирал на Анатариуса.

— А Глен здесь, не знаете? — спросил он, обшаривая взором помещение, словно ректор мог бы спрятаться в пустой комнате… Например, где‑нибудь под каменной лестницей.

— Я за него, — гордо поднявшись и выпятив грудь, произнес телепат, намекая на свою должность проректора.