И домой вернуться.

И какое это счастье —

С радостью проснуться.

***

Твой путь далеко, а может быть рядом?

А может, он там вот у белого сада?

Где ждут тебя, может быть, очень давно,

А ты где-то ищешь чужое кино.

Постой, отдохни, оглянись, покури,

Но ты всё равно не дойдёшь до зари.

И сколько б ни шёл ты, всё будет не так:

В конце дня увидишь лишь только закат.

Идти – не дойдёшь, бежать ты устанешь,

Зачем же так долго по свету шагаешь?

Один только путь есть – дорога к Христу,

А всё остальное ведёт в пустоту.

***

В жизни есть и горе, и беда,

В сердце ничего ведь не забыто.

Только вспоминается всегда

Больше лишь хорошее, что было.

Думаешь, что лучшее прошло,

Что уже не будет ярких дней.

Что остался ты с одним веслом,

И не видно пристани огней.

Но гребёшь, не глядя на все течи,

И вдруг видишь: кто-то за бортом.

И вдвоём уже намного легче,

Не один ты в этом мире злом.

И вдвоём грустить уже не грустно,

А смеяться – только веселей.

Вспыхивают новые вдруг чувства,

И на горизонте – блеск огней!

Всё забылось в памяти короткой,

И прошепчет кто-то у виска:

Счастье твоё здесь, вот в этой лодке,

Наконец, нашёл ты, что искал.

***

С. А. Есенин

Да, богат народной он любовью,

Сколько рук и восхищенных глаз.

Но однажды гений своей кровью

Написал стихи в последний раз.

Он простился с миром будто с другом,

Пожелав не злиться, не грустить.

Замела его дорогу вьюга

Одиночества и бессмысленности.

Во все стороны России от Рязани

Было видно его пламени свечу.

От собратьев ждал поэт признания,

Что похлопывали барски по плечу.

Мол, Серёжа, хорошо, но слишком нежно,

Барышням читать, мол, перед сном.

И тоску души своей безбрежной

Заглушал он водкой и вином.

Нового ему не будет года,

В новом пусть другие будут петь.

Ну а он с вершины небосвода

Только ярче будет нам гореть.

***

Предстал вот перед Богом вновь пришедший,

От страха серый, как зола.

Сказал вдруг ангел, дело его ведший:

Ну расскажи свои дела.

Дела? Да что, ведь я всегда так верил,

Оправдываться начал гость.

Не проходил я мимо храма двери,

И поднимал за веру тост.

Ответил Бог, сидевший чуть в сторонке,

А вера вовсе не важна.

Что сделал доброе не за деньжонки,

А как хотел не сатана?

Запутался, затрясся бедный странник:

Да что, не знаю, сам скажи!

Скажу и, если всё исправишь,

Через два года не дрожи.

Ты можешь в честь побед палить из пушек,

Но дорог мне другой салют:

Спасая погибающую душу,

Спасёшь погибшую свою.

***

Как грустно будет умереть,

Смотреть на своё тело,

И сделать что-то не успеть,

Когда свершилось дело.

Хоть унывай не унывай,

Ты телу не хозяин,

Пошутишь мысленно: «бывай»,

Уже ведь не землянин.

Теперь ты неизвестно кто,

Ушло всё нажитое.

Но в тело больше ни за что,

Оно совсем чужое.

Подумаешь тогда в тоске,

Что лёжа на диване,

Не увидать уже хоккей,

Жуя блины в сметане.

Но вспыхнет радостная мысль,

Куда-то улетая,

Что ждёт тебя другая жизнь,

Где ждёт душа родная.

***

Как наша велика Россия,

Где мест красивых миллион.

И под бескрайним небом синим

Есть и Подгоренский район!

Луга, холмы, овраги, рощи

И золотистые поля,

И даже пруд, что весь заросший —

Всё это родина моя.

Над меловыми как буграми,

Не опаляя их травы,

Садится тихо солнце с краю,

Глядя на дали вековы.

А там Рылеев и Жигулин,

И Юрий Думчев там уже.

Он умер словно как от пули

На самом ярком рубеже.

Район мой знал и боль, и беды,

И силу знал мужской руки.

И Гончаров, и Белодедов —

Страны герои. Земляки!

Здесь люди закалённой веры

В добро, которое есть Бог.

И монастырские пещеры,

И Дон река, казачий сбор.

Родителям, отдавшим силы,

Есть памятник – старушка, дед.

И он единственный в России,

Такого больше нет нигде!

Как наша велика Россия,

Где мест красивых миллион.

И под бескрайним небом синим