В горле вновь стал комок, и в глазах привычно защипало. Я отвела взгляд – мне не хотелось, совсем не хотелось, чтобы он прочел мои мысли.

О том, как сильно мне будет его не хватать… О том, что неожиданно сама мысль о расставании причинила почти физическую боль.

– Хорошо, – наконец выдавила я, – давай попробуем.

***

– Какой хорошенький! – радостно взвизгнула младшая дочка хозяина, вцепившись в так неудачно вылезшего из рюкзака Зайца, – мама, можно, я его себе оставлю?

В глазах ушастого появился почти комический ужас, и он в панике забился в руках девочки.

– Даша, это чужой зайчик, отпусти его, – прикрикнула мама.

Нахмурясь, девочка разжала руки, и Заяц испуганно спрятался за ножку стула, привычно ища глазами хозяйку – и наконец нашел. Увиденное так его поразило, что он пропустил момент – и снова оказался в объятиях девочки…

Длинные волосы были заплетены в причудливую косу, спадающую на грудь. Талию обхватывал широкий черный пояс – подходящий к ярко-синему платью, волнами прикрывающему колени. Бледное лицо, чуть тронутое румянами и помадой.

Я смотрела на себя в зеркало – не узнавая. Эта девушка определенно не могла быть мной…

Люди в который раз меня поразили… Я привыкла видеть в них врагов, в крайнем случае – надоедливых существ, но сегодня… Не спросив, кто мы, лишь на секунду заглянув в глаза – хозяйка пригласила нас в дом, усадила за стол и угостила ужином. Младшенькая тут же дернула меня за волосы, и, не церемонясь, попыталась заплести что-то невообразимое, пока мать не унесла её в спальню. Критически окинув меня взглядом, женщина порылась в большом сундуке и извлекла ворох тряпья, оказавшийся тем самым платьем:

– Лет десять назад я в нем на первое свидание пошла… Держи. Тебе как раз будет.

– Зачем? – удивленно ляпнула я.

– Как зачем? На танцы сходите, развеетесь… Сегодня же праздник!

Не слушая моих робких попыток отказаться, она усадила меня перед зеркалом, быстро соорудив аккуратную прическу.

И вот теперь в отражение на меня смотрела незнакомка… которая имела полное право вести себя иначе, чем я.

Улыбнувшись, я чуть поправила упавшую на лицо прядь, выходя за дверь, где меня уже ждал оборотень.

Увидев меня, он застыл на мгновение, затем окинул взглядом мою фигуру, вернулся к лицу – и запоздало смутился:

– Ты выглядишь… иначе.

Фыркнув, я взяла его под руку – видела в том же старом романтическом фильме – и чуть не рассмеялась при виде его ошарашенного лица:

– Ну пойдем… танцевать. Правда, я вообще не представляю, как это делается…

– Ничего, – наконец пришел в себя Яр, – я покажу.

***

Этот мир определенно перевернулся с ног на голову – да так и остался в таком положении.

Я, душа леса, причудливой усмешкой судьбы обретшая плоть и кровь… стояла посреди заполненного людьми зала придорожного кафе, смотрела в ярко-синие глаза, позволяя музыке свободно течь по венам…

Быстрая мелодия уносила куда-то вдаль, разгоряченные тела вокруг сплетались в объятиях, но нас с оборотнем словно отделяло от других густая, полная мыслей и чувств тишина.

Я не слышала криков людей вокруг, не слышала смеха и веселых поздравлений друг друга с праздником. Моё сознание целиком и полностью потонуло в синей бездне – и снова, в который раз, мне казалось, что он читает меня так легко… как не получается у меня самой.

Всего один вечер… всего один танец.

Так непривычно, глупо и странно – для души леса. Так необходимо, волнующе, и огненно прекрасно – для человека.

Для меня…

Ярослав протянул мне руку – и мысли были легкомысленно отброшены куда-то в сторону. Просто потому что звучит музыка… и есть этот вечер, всего лишь вечер, но он есть, его никто у нас не отнимет.