Тут Джейн, без всякой задней мысли, случайно испортила мне настроение:

– Расскажи о Хьюго.

Я не могла осуждать подругу. Она человек здесь новый, ей всё интересно и любопытно. И как раз с моей стороны уместно её предупредить, что это за человек, чтобы она была в курсе.

– Избалованный бурундук. Ну, это как бы помягче. А если пожёстче – конченный придурок. Нисколько не изменился. Даже стал ещё несноснее.

– Да ты что, ни за что бы ни сказала! – изумилась Джейн. – А по мне, так очень милый парень. Он мне, кстати, кивнул сегодня! Этим дал мне понять, что не держит на меня зла за вчерашнее.

– Милый?! – опешила я. – Ты бы видела, каким он был милым, когда…

Я хотела припомнить детские обиды, но подумала, что жаловаться – низко и недостойно. Я просто махнула рукой. Моя подруга попыталась меня вразумить, точнее, попыталась донести, что склонна даже в придурке видеть хорошие черты:

– Клот, но ведь то было в прошлом, в детстве мы все совершаем ошибки. Потом люди меняются. Может, он уже не такой! Я вот тоже в детстве была очень гадкой.

– Ты? Ни за что не поверю! Я тебя знаю с шести лет! – покачала я головой.

– Ну да, при тебе я гадкой не была, – улыбнулась Джейн. – А вот Уолли я неоднократно доводила до слёз. И мне было приятно, когда он плакал. Мне до сих пор стыдно от этого. Он мой брат, я должна была всегда во всём поддерживать его. А сейчас у него наверняка психологическая травма.

– Дженни, не выдумывай. Уолли в тебе души не чает. Тем более, я уверена, что ты его доводила по делу – когда ему это было полезно.

– Ну… пару раз да, было такое, что Уолли начинал бузить первым, и я просто давала сдачи, – расслабленно улыбнулась Джейн.

Сама же я задумалась – а что, если Джейн права? Я зациклилась на прошлых обидах и, как говорят, психологи, у меня сработала проекция прежнего Хьюго. А Хьюго, возможно, изменился, стал серьёзным молодым человеком. А я видела в нём прежнее поведение, хотя он не сделал ничего плохого. Ну и что, что не так посмотрел? А может, посмотрел так, потому что имел самые благие намерения и доброжелательность!

Джейн словно подливала масла в огонь:

– А вдруг мы с ним подружимся? Он тут целую неделю один будет. Ему станет скучно, и он придёт к нам.

– Джейн, не будь слепой. Он придёт к Пенелопе.

– Кстати, о Пенелопе. Что ты про неё знаешь?

– Ничего, кроме того, что она внучка госпожи Хейчи. Приезжает сюда очень редко… Карамба, Джейн! Вокруг гармония природы, деревья и лес наводят на возвышенные чувства, а ты сплетничаешь! Как будто лес создан для того, чтобы в нём обсуждать и перемалывать косточки другим людям! – шутливо заметила я.

Джейн засмеялась и согласилась:

– Да уж, тут ты права.

Внезапно мы услышали сзади голос, от которого обе вздрогнули, потому что в первую секунду подумали, что к нам обращается пень:

– День добрый, дамы! По грибы-по ягоды? И как вы могли пуститься в такой опасный путь без старого дядюшки Нико? Вы же заблудитесь! Что тогда со мной сделает ваша бабушка? Я взял на себя ответственность защищать и оберегать вас, так что будьте рядом и ни о чём не переживайте! Я знаю каждую тропинку этого леса!

Произнеся эту тираду, дядюшка подошёл к нам с полным лукошком опят.

– Мы смотрим, вы хорошо поохотились, дядюшка Нико, – заметила я, прилагая все свои усилия, выдержку и самообладание, чтобы скрыть досаду и кислую мину.

– Так я ж и говорю – места надо знать! Вот я знаю, – самодовольно заявил сосед. – Знаю про грибы, про ягоды, про зверей и про птиц. Знаю, где какой зверь обитает – всё знаю! Вот здесь, неподалёку, есть лисья нора – если пойти прямо, до поля, и потом налево. Хотите, покажу?