– А тебя она приметила. Я эту фифу насквозь вижу. Ишь ты, вертефлюха, пошла и задом не вильнула – в переводе: «плюнула в душу и глазом не моргнула».

Женская логика сродни теории относительности – не понятна, но убийственно красива.

Милую беседу прервало бесцеремонное: «Ты привез Апостола?»

Леха обернулся. Перед ним стоял пивной бочонок в форме капитана милиции, прикрытый фуражкой от Юдашкина, конфигурацией и габаритами с авианосец «Энтерпрайз». Чуть позади сержант с автоматом, ровесник Лехи. Подобного обращения не терпел и ответил своим любимым, безотказно опускающим любое хамло: «А ты кто будешь?»

Картина «нежданчик»: Леха, вальяжно откинувшийся на спинку стула, капитан, онемевший от нежданной борзоты, сержант, давящийся от смеха. На втором плане медсестра, в предвкушении представления. Чутье подсказывало, повидала за двадцать лет.

Пересилив себя «бочонок» представился и перешел на «Вы»:

– Капитан ППС Соловьев…

***

Владимир Владимирович Соловьев седьмой год ходил в капитанах. Вожделенная майорская звезда никак не желала свить гнездо на его погоне – «и вся любовь и сиськи набок». «Соловей», непременная кликуха всех мужиков с его фамилией, не знал, что это за «любовь» и как это можно «сиськи набок». Так выразился его покойный дед в августе 91-ого по случаю сдувшегося ГКЧП*.

Что хотел сказать отставной милицейский полковник, тогдашний обалдуй-курсант Московской высшей школы милиции не понял, да и сейчас не мог объяснить смысл дедовой фразы. Может, подразумевалась любовь народа к КПСС и сиськи, к которым присосалась партийная элита. Или просто вырвались наружу досада и разочарование несбывшихся надежд.

Прошлогодний «звездопад» по случаю ликвидации крупной мытищинской ОПГ* обошел капитана стороной. В «похвальном» приказе по управлению он попал в разряд «и другие сотрудники», получив общую на всех благодарность и грошовую премию.

И самое обидное «не то, что у тебя корова сдохла, а то, что у соседа жива осталась». Ленька Анисимов, бывший сослуживец, мало что на три года моложе, уже второй год майорствует в ОМОНе. Того гляди еще звезду оторвет. «Везет дуракам, пьяницам и ЦСКА», как любит выражаться тот же Ленька. Вот и повезло – посадили его группу в засаду у борделя на Юбилейной, а «Касатик» как раз туда и приперся, «шершавого погонять». Да не один – с парадной свитой. Ленька их повязал – тепленьких, потненьких. А более достойный прокуковал ночь в вонючем подвале напротив хазы* авторитета* – ни одной поклевки. Леньке досрочно майора, подполковничью должность и орден – вишь ли, бандюки ему плечо прострелили… Везет же дуракам!

Наконец фортуна и Вове улыбнулась. Нудное, ничем не примечательное дежурство уперлось в обед. Трапезничать, как водится, отправились в круглосуточное придорожное кафе на Пироговском шоссе.

Кафушка работала под ментовской крышей. Денежная мзда за крышевание целиком и полностью рассасывалась на верхних этажах УВД. Нижним чинам разрешалось пожрать на халяву раз в сутки, в количестве не более четырех рыл. Сегодня кафе было занаряжено дозору капитана Соловьева. Оный дозор, два сержанта-автоматчика и водила УАЗа, расположились, во главе с «гавнокомандующим», за столиком справа от входной двери.

Разомлевший от послеобеденного сна «человек» Керим, откликающийся также на кликуху «Киря», брякнул об стол миску с пожухлой зеленью и черствым лавашом. Аншлаг в кафе начинается с заходом солнца, всю ночь на ногах, только днем удается покемарить, а тут халявщики приперлись.

Киря приходился хозяину забегаловки, Касиму, одним из близким родственников, перечисление которых по именам обычно занимало около получаса. У нас седьмая вода на киселе, у них – родня. Обосновался – тяни родню. Таким макаром правоверные успешно решают демографическую проблему России. Если и дальше так пойдет, под завывание муллы спустят триколор и поднимут над Кремлем зеленое знамя ислама.