– Бог в помощь, братец Константин!

Константин отбросил топор, расцеловался со свояченицей. Лёшка уклонился от отцовских объятий и побежал в чулан.

На сундуке Зайка вылизывала единственного спасшегося котёнка. Лёша вытер слёзы, расстелил на дне корзины чистую тряпку, переложил в неё кошку и Зайчонка.

– Больше вас никто не обидит.

Прикрыл крышку плетюхи и пошёл в дом собирать свои вещи. Лёшка слышал, как во дворе что-то негромко говорила мать, как всхлипнула Феня. Как взревел Константин: «Убью курву!»

Лёша обернулся:

– Мама, тятя сказал, что убьёт её…

За столом сидела Софья в голубом подвенечном платье.

– Нет, сынок, не бойся. Не убьёт, – прошелестело в ответ.

Лёша подошёл к стене и снял фотографию, на которой улыбались счастливые отец и мама, сунул в мешок. С трудом потащил вещи к выходу и сказал:

– Ну вот, мама Соня, я готов.

Мать с Лёшей не вернулись к вечеру. Яшка встретил из стада корову, попробовал было подоить, но Зорька – корова с норовом, не признавала ничьих рук, кроме материных, могла и лягнуть, аж искры сыпались из глаз. И когда Зорька стала коситься и беспокойно переступать ногами, Яшка испугался и отошёл.

Они с Полей поужинали щами с капустой, напились чаю с хлебом. Яшка засветил лампу и устроился за столом с книгой, выпрошенной закадычным приятелем Ванькой у дочки школьного учителя.

Поля заскучала.

– Яша, читай и мне тоже, – попросила она.

– Ещё чего! Я люблю молча читать.

– Пожалуйста… Мне скучно и боязно так сидеть. Вдруг мама не придёт?

– Вот дурища. Как же не придёт, придёт обязательно! Лёшка с ней, она не одна, – успокоил Яшка. – Ладно, слушай… Интересная книжка, «Таинственный остров» называется…

Яшка читал, Поля слушала, подперев щеку ладонью, и изредка задавала вопросы.

– А что такое воздушный шар? А балласт? Имена-то какие чудные, разве такие бывают?

– Полистай книжку, тут картинки есть. Я посмотрю, не идёт ли мамка.

Поля забралась с ногами на лавку и зашелестела страницами, а Яшка вышел в сени. Он довольно долго стоял за калиткой, пока не заметил две белеющие в темноте фигуры – большую и маленькую.

Яшка с хмурым видом, не показывая облегчения и радости, забрал у Лёши корзину.

– Мамка, что так долго?

– Да почти всю дорогу пешком шли, умаялись. Вы-то как, поели? А корову загнали?

– Загнали. Я подоить хотел, а она как зачнёт ногами топать, я и бросил.

– Она такая у меня, с характером, – устало улыбнулась мать. – Ставь самовар, Яша, сейчас будем чай пить.

В избе Лёша открыл крышку корзины. Зайка смотрела настороженно, но потом успокоилась, выпрыгнула из плетюхи, с наслаждением потянулась, аж дрожь пошла по её телу, и принялась лакать молоко из блюдца, подставленного Полинкой.

– Ой, котёнок, – обрадовалась Поля, заглядывая в корзину. – Мам, он один?

– Да, один остался. Не трогай его, дочка, пусть там лежит. Садись к столу… Смотрите-ка, Феня вам что передала, – вспомнила вдруг мать, – и где только раздобыла такое богатство?

Она достала из узелка бумажный пакетик, развернула серую бумагу, в которую заворачивали товары в лавках, и положила на стол три огненно-красных петушка на длинных лучинках. Яшка спрятал леденец на потом для Поли, а Лёша не притронулся к угощению.

– Бери, Лёшенька, это не Матрёна, это Фенечка дала, не сумлевайся, – сказала мать. – Яша, я к тётке Анисье схожу. Вы меня не ждите, ложитесь спать…

Она набросила шаль и направилась к двери.

Домик Анисьи стоял первым на улице, в окнах за белыми вышитыми занавесками горел свет – хозяева не спали. Вера бесшумно проскользнула в калитку. Дворовой пёс Шарик выскочил из конуры, звеня цепью, принялся было брехать, но узнал гостью и завилял хвостом.