Что же тогда во всём этом моего?

Я отвечаю просто: «Я собрала вместе то, что было сделано до меня, опираясь на учение о деятельности как о системно-структурном образовании и на теорию В. С. Мерлина о том, что деятельность, которой овладевает человек на уровне самостоятельности, становится формой саморазвития его индивидуальности».

Я постаралась, с одной стороны, прочно связать разрозненные научно-методические решения разных исследователей и практиков в единое целое – стержень, «ствол дерева» – с другой стороны, показать, как общие, теоретические выводы науки перекликаются с ежедневными картинками жизни педагогов-практиков.

Необходимость и перспективу такой интеграции формулировали и до меня.

Особенно убедительно о воспитании как о целостной организации всей жизни и деятельности детей, о принципах обогащения детского развития говорил и писал А. В. Запорожец.

Но осуществлялись подобные принципы на практике только в особо счастливых случаях: или у очень талантливых людей, схватывающих суть дела на интуитивном уровне, или в тех немногих экспериментальных садах, которым повезло лично сотрудничать с серьёзными учёными.

А в основную массу садов поступали и поступают лишь программы занятий, да ещё разделённые по тем или иным предметным областям. Так торжествует раздробленность и разобщённость всего и вся; в результате разваливаются и игра, и учение, и общение. В лучшем случае воспитатель занимается с детьми тем видом деятельности, в котором почувствовал себя умельцем.

Но почему он должен оставаться кустарём-одиночкой, когда столько до него уже понято, придумано, разработано?

Ведь нельзя же в воспитатели брать только самых гениальных. И нельзя каждого воспитателя заставить освоить все глубины науки, чтобы он постиг – настолько же, насколько понимает это учёный – системную взаимосвязь явлений.

Эта системность должна быть для воспитателя как-то представлена практически. Чтобы разные виды занятий, множество дел и забот, инициативы детей и их возрастные особенности переставали противоречить и исключать друг друга – а начинали взаимосодействовать.

Известная истина: нормальное дошкольное воспитание – это постоянное обновление жизни детей, насыщение её всё новыми радостями и событиями.

Воспитатели это знают, чувствуют, пытаются этому требованию соответствовать. И каждый из них год за годом, день за днём должен придумывать нечто небывалое. Да ещё так, чтобы это небывалое учитывало прежние небывалости, представляло их в новом свете! А в идеале, чтобы возникало то самое гармоничное «взаимосодействие» этих придуманных им явлений…

Бросить воспитателя на произвол судьбы и объявить, что он должен быть во всём этом «творцом» – дело нехитрое. Но почему именно мучительный поиск по крупицам того, что давно существует, должно быть предметом творчества?

Именно эту головную боль мы с В. Т. Ивановой и посчитали возможным снять с воспитателя, подробно прописав в сценариях 64 книг не только ежедневную, но и почасовую, и даже поминутную организацию всей жизни и деятельности одновозрастной группы (20–25 детей) при десяти-двенадцатичасовом режиме работы.

Мельком услышав о таком, многие возмущаются: педагог – не машина, чтобы его на четыре года запрограммировать по минутам. Попробую снять недоразумение.

Вообще я стараюсь раскрывать для воспитателей основные идеи моего подхода языком метафоры. Почему? Метафора даёт самый короткий, но эмоционально насыщенный и потому ёмкий способ интерпретации и понимания практиками теоретических знаний.

А первая метафора такова: автор технологии – «драматург». Технология – это «сценарий спектакля». Воспитатель – «артист». Его творчество в том, чтобы сыграть спектакль и поразить зрителей.