– Я не разрешал тебе заходить в мой кабинет, – не глядя на нее и продолжая разбирать бумаги на столе, сказал Альберт.

– Я была уверена, что в дом вошел кто-то посторонний, – соврала Эрика. – Какая-то непонятная тень, которая оставила мне вот это, – и она положила на стол перед Альбертом плитку шоколада.

– Не волнуйся, посторонних в доме нет. А это убери – не хочу, чтобы на моих бумагах появились следы растаявшего шоколада.

Эрика послушно взяла в руки плитку и откусила маленький кусочек. Это оказалось настолько вкусно, что она чуть не застонала от удовольствия. В тот момент она абсолютно точно осознала, почему власти запретили производство и продажу шоколада – у них действительно были на то причины. Он действовал намного круче любых д-препаратов.

Альберт отвлекся от своих дел и с некоторым любопытством наблюдал за реакцией девушки на шоколад.

– Даже не думал, что шоколад может производить такой эффект.

– Да ты сам попробуй!

– Спасибо, но я сегодня уже съел половину такой плитки, мне хватит, – покачал головой Альберт.

– Где ты его достал? Это же незаконно!

– Хватит повторять это слово, – нахмурился Альберт. – Ты уже большая девочка и должна понимать существенную разницу между законом с маленькой буквы и Законом с большой буквы. Шоколад или, например, самогон – это так, ерунда. На это власти готовы закрывать глаза, особенно в обмен на эти самые продукты. А вот все, что в Законе связано с жизнью и ее материальной стороной, необходимо соблюдать досконально. Так что… Просто ешь и не думай ни о чем. В конце концов, такими темпами еще несколько минут – и эта плитка просто исчезнет.

Эрика тем временем действительно увлеклась и съела уже половину плитки.

– Ой! Вообще я хотела сказать тебе спасибо. Это самое приятное, что происходило со мной за… – она задумалась, – за всю мою жизнь.

Альберт хмыкнул:

– Можешь считать, что я – прожженный консерватор, приверженец старых традиций и таким образом поздравил тебя с Новым годом. Надеюсь, теперь ты вылезешь из своего одинокого кокона и начнешь рассказывать то, о чем мы договорились. И, кстати, послезавтра можешь приступать к работе.

– Правда? – Эрике на миг показалось, что мир вокруг окрасился яркими цветами, хотя еще секунду назад все было черно-белым и блеклым. – Я так… рада!

Последнее слово Эрика произнесла неожиданно для самой себя и шепотом, словно опасаясь, что кто-то услышит.

– А вот с такими словами действительно стоит быть осторожнее, – приложил палец ко рту Альберт. – Доедай свой шоколад и ложись спать, завтра с утра приступим к работе. Постарайся уже сейчас подумать, в кого ты была влюблена, в чем это выражалось и что влияло тогда на твое эмоциональное состояние.

– Ладно, – растерянно и чуть испуганно кивнула Эрика. Ей вдруг стало страшно, что она не сможет рассказать Альберту ничего интересного, и он вновь начнет ее игнорировать, а потом сделает так, чтобы ее не взяли на работу. Надо было срочно что-то придумать. Впрочем, впереди была еще целая ночь, а шоколад, по слухам, еще и помогал быстро соображать.

– Покойной ночи и спасибо еще раз, – сказала Эрика и быстро выскользнула из комнаты через полуоткрытую дверь.

– Давай-давай, – рассеянно сказал Альберт, снова склоняясь над своими бумагами.

На следующее утро, когда солнце только-только показалось из-за горизонта, Альберт и Эрика уже сидели за столом напротив друг друга. Альберт разложил перед собой несколько листов бумаги, на которых собирался записывать рассказанное Эрикой. Девушка нервничала – прошедшая бессонная ночь не принесла никаких гениальных идей. Она все еще не знала, о чем рассказывать Альберту. Но самое главное – она до сих пор не до конца понимала, для чего ему нужен ее рассказ. «Если бы знать, можно было хоть что-то правдоподобное придумать», – думала она.