Sortes Fortunae не вознаграждает алчные сердца. С годами жители Лощины Гримм пришли к пониманию этого. Книга судеб не только не исполняла дополнительные желания, но и отменяла желания тех, кто их раскрывал.

Гилли Химмел пожелала стать красивой. Но, когда она похвасталась, что Sortes Fortunae подсказала ей, как добиться самой безупречной кожи в горных районах, она подхватила оспу, которая оставила на ее лице глубокие шрамы.

Фридрих Брандит пожелал богатство. Когда Книга Судеб велела ему заняться добычей серебра на своей ферме, и он наткнулся на серебряную жилу. Он отпраздновал это тем, что выпил слишком много пива в таверне. Язык развязался, и он выдал тайну того, как он разбогател. На следующий день туннель с месторождением руды обрушился, как и все туннели, которые он прорывал позже.

Со временем жители деревни осознали ограниченную возможность магии, которая помогала Книге Судеб оставаться тайной. В конце концов, если бы информация о ее существовании когда-нибудь стала известна, люди со всех уголков мира стекались бы сюда, наводняли это место и злоупотребляли его ресурсами. Лощина Гримм больше не была бы тем маленьким убежищем, которым является. Или которым была.

– Все было хорошо до тех пор, – вещал господин Освальд, возвращая мои мысли к жизни до проклятия, – пока кто-то не использовал Sortes Fortunae ради злой цели: скрыть убийство.

Толпа начала переглядываться. Никто не знает, кто убил Брена Циммера, но даже если бы они это узнали, то что бы это изменило? Кузнец все равно останется в могиле. Даже магия леса не способна воскресить его. Иначе жители деревни давно бы попытались это сделать. Они бы использовали желания, чтобы вернуть своих любимых к жизни.

– В конце концов Лес Гримм забрал книгу, – продолжает господин Освальд. – Вода в колодце помутнела, а наши посевы погибли.

Жители деревни склоняют головы. Sortes Fortunae исчезла в тот день, когда было обнаружено тело Брена Циммера, лежащее лицом вниз в ручье с кухонным ножом в спине.

– Многие из нас приносили подношения, чтобы лес вернул нашей деревне книгу, но каждый раз, когда кто-либо пересекал его границу, он больше не возвращался.

Это было еще до того, как стали проводиться ежемесячные Дни Преданности, когда люди еще могли войти в лес, не опасаясь немедленного изгнания. Со временем лес начал прогонять любого, кто пытался это сделать. Дни Преданности остаются нашей последней надеждой вернуть расположение леса. Если эти леса почувствуют, как сильно мы все еще чтим их, даже несмотря на наши тяжелые обстоятельства, позволят ли они нам наконец войти, найти книгу, снять проклятие и вернуть Потерянных?

Я смотрю на Дерево Потерянных и на развевающуюся полоску розово-красной шерсти. У меня сжимается грудь в том месте, которое никогда не расслабляется.

Мама стала первым жителем, кто вошел в лес после того, как у нас забрали Sortes Fortunae. Отец пропал за четыре дня до этого, и она не могла найти себе места от беспокойства. Я пыталась успокоить ее. Говорила, что отец ищет заблудившегося ягненка. Что его и раньше не было так долго. Но она настаивала, что времена изменились.

Только когда на четвертый вечер бабушка объяснила, в чем дело, я наконец поняла почему. Успокоенная настойкой валерианы, она призналась, что за несколько дней до этого отец попросил ее погадать ему и она вытянула для него три карты: Безлунная Ночь, Потерянная Любовь и Дикая Вода.

Безлунная Ночь символизировала ночь новолуния, когда исчез отец.

Потерянная Любовь предсказывала, что влюбленных разлучит трагедия, какая угодно, от жаркого спора до мучительной смерти. Мама боялась смерти, поскольку ими не было сказано ни одного резкого слова в адрес друг друга.