— Это правда. Зверю нужен носитель, человек уравновешивает энергию хищника. Помогает выжить, не потерять человечность. – Заглянула в его глаза, рассматривая вдруг ставшими вертикальные темные зрачки. Осознавая, что сейчас на меня смотрит не Виландер, а именно зверь, древний матерый хищник. Он, раздувая ноздри, жадно принюхивался, насыщая легкие ароматом желанной самочки. — Зверь говорит, что ты наша истинная пара. Что он уже отчаялся найти ту самую, единственную, что именно поэтому его человек ушел за грань. Даже покалеченные дрэконы могут вынести все, но не в силах долго жить без своей истинной. А их предыдущая истинная погибла в другом мире. А в этом, он не дождался тебя. Что хорошо для меня. И для зверя. Оказывается, ты наша общая истинная пара. Зверь не понимает, как так возможно, и говорит, что ему плевать. — Виландер хмыкнул. — Дальше, то что он показывает мне сейчас, озвучивать не буду… Я лучше покажу на практике…

И в следующее мгновение, накинулся на меня, перевернулся, подмял под себя. Навис сверху, пожирая потемневшим взглядом.

Голодным, жадным, в котором плескались искры одержимости.

— Моя! — хрипло выдохнул мне в губы, коснулся языком сначала нижней, затем верхней, словно пробовал на вкус. Зарычал удовлетворенно, и лизнул опять. — Вкусная, и такая сладкая!

— Ты всегда такой? — прошептала, замерев, не в силах отвести от него взгляда. Наслаждаясь его вниманием, его жадностью, купаясь в похоти и страсти.

Не верила, что вообще способна испытывать к мужчине подобное влечение. Безумное, сводящее с ума, нереальное, боялась до ужаса, и тем не менее с жаром отвечала. Льнула к Виландеру, ластилась, жаждала его любви как ненормальная.

— Какой? — низким баритоном выдохнул он, всколыхнув все нервные окончания.

Провел кончиками пальцев по моим щекам. Обвел припухшие губки, чуть надавил, и я покорно приоткрыла рот, с каким-то трепетом. Коснулась языком, пососала его палец, наблюдая, как потемнел взгляд Виландера.

Сама не понимала, откуда во мне столько смелости, и куда делать вечно запуганная скромная девушка. Пережившая и первую любовь, и предательство. Хотя, была ли она настоящей, та любовь?

— Такой нежный, ласковый, страстный…

— Тебе это не нравится? — Он отстранился, с беспокойством вглядываясь в мое лицо.

— Нет, мне очень нравится… — И я, желаю забыть обо всем на свете, в том числе, и о предательстве Джорджи, сама накинулась на его губы.

Лизнула сначала верхнюю губу, затем нижнюю, провела кончиком языка между ними. И замерла, не зная, что же делать дальше.

Смущенно покраснела, на этом и заканчивался весь мой опыт.

— Эй, ты чего? — Виландер поддел пальцем мой подбородок, заставив поднять взгляд. — Почему остановилась? Мне все понравилось! Хочу еще! — закончил хрипло, посылая россыпь искорок по всему моему телу. — Хочу тебя всю!

— Я не знаю, что делать дальше… — выпалила смущенно, зажмурившись.

Ой, как же стыдно!

— Я знаю, просто подчиняйся, следуй за мной… — выдохнул мне в губы, и накрыл их своим ртом.

Творя юрким наглым языком форменное безобразие. Скользя по губам, оставляя за собой влажную дорожку. Пробуждая неведомые доселе эмоции.

Виландер словно с разбегу окунул меня в океан, доверху заполненный бурлящей лавой.

— Моя! — хрипло рычал он, покрывая поцелуями губы, лицо, глаза. Скользя языком, и чуть прикусывая ушки. Оставляя горячие следы на шее и плечах. Уделяя особенно внимание местечку во впадине между плечом и шеей. Особенно чувствительное, нежное.