Покраснела, смущенно отвела взгляд, затем, снова уставилась на него. Мужчину, к которому меня тянуло с неимоверной силой с самой первой встречи.

И вот сейчас, просто не могла отвести взгляда от его потрясающих синих глаз.

— Ты… — я смотрела на него, не находя слов. Слезы полились из глаз сами. – Нашел… Не бросил… — Начала схлипыповать я, стирая слезы с щек.

— Тише, все уже закончилось… — он растерялся, впервые не зная, что делать. Как остановить нахлынувшую на меня внезапно истерику.

Я протянула к нему руки, а он придвинулся ближе. Приподнял меня вместе с покрывалом, сам уселся на постель, прислонившись спиной к изголовью, а меня усадил к себе на колени. Я вцепилась в его рубашку, заливаясь слезами, всхлипывая навзрыд. Виландер стиснул меня в объятиях, успокаивающе гладил по спине, покрывал макушку легкими поцелуями. А я постепенно успокаивалась, под размеренное урчание в его груди.

— Я думала никому не нужна… — едва истерика утихла, прошептала тихо.

— Вот глупая… Мне нужна! — сказал и замер, казалось, мужчина страшился моей реакции.

— Зачем? Гнал же… — Я усиленно разглаживала несуществующие складки на его рубашке. Ощущая сквозь тонкую ткань теплая кожа… Рисовала на нем непонятные узоры, мне плевать как, я хотела к нему прикасаться, пусть даже через рубашку.

— Дурак был… Теперь не отпущу! — Стальная хватка вокруг меня усилилась, урчание в его груди теперь напоминало тихий грозовой рокот.

— Правда? — сердце глухо бухнуло. Не верилось, что, такой как он, обратил внимание, на такую как я. Да и предательство Джорджи я до сих пор не забыла. Оно разъедало мне душу серной кислотой, и отравляло жизнь. Не позволяло двигаться дальше, быть счастливой. Мне везде мерещились предатели.

— Доказать? — хрипло проурчал дрэкон, покрывая легкими поцелуями теперь не только мою макушку, но и шею. Оставляя на ставшей вдруг сверхчувствительной коже горячие отметины. Прикусывая до легкой боли, и тут же зализывая языком, от чего крошечные искорки разлетались по всему телу, распаляя еще сильней.

8. Глава 7

А я выгнулась, подставляя под его ласки то шею, то плечи, с которых нетерпеливый дрэкон почти стянул рубашку, оголяя мое тело все больше и больше. Нетерпеливо поерзала на его коленях, ощущая попкой всю жесткость его просто огромных намерений.

— Это?.. — замерла, покраснела, чувствуя, как намерения затвердели еще больше. — О, богиня!

Виландер рассмеялся, поглаживая плечи и руки, распаляя во мне бушующий ураган необычных, но таких потрясающих эмоций и ощущений.

— Нет, это всего лишь я, Виландер. — Усмехнулся дрэкон. — Поверь, мне и самому все эти ощущения в новинку. Я в последний раз испытывал нечто подобное очень давно, еще в прошлой жизни, в прошлом мире. А там я умер уже стариком, которого плотские желания не интересовали лет двадцать. И сейчас, они все разом вернулись, скрутили яйца до боли, а все из-за одной смешной назойливой строптивой девчонки. Мне до звона в паху, хочется завалить тебя на постель, накинуться, утолить звериную жажду. Присвоить, залюбить до звездочек перед глазами, до помутнения сознания. — Виландер уже почти рычал, сверкая потемневшим взглядом. — И зверь впервые со мной полностью согласен. Он одобрительно урчит, подкидывая в подсознание красочные эротичные картинки нашего соития.

От таких откровений я окончательно смутилась, раскраснелась, уткнулась лицом в его грудь.

— С момента, как очнулся, мы со зверем все не могли найти общего языка. Он обиженно дулся, затаившись где-то в нашем подсознании. Существуя как отдельная личность, в те дни, я отчетливо почувствовал, что значит почти слететь с катушек. Постоянно выслушивая его ворчание, о том, что приходится делить тело с обычным человеком. — Виландер замер, впервые с момента попаданства, изливая душу другому существу. — Я поначалу решил что все, рехнулся, тихо шифером шурша, шиза приехала не спеша. Раз начал слышать в голове голоса. А потом, когда более-менее пришел в себя, и осознал, в какую западню встрял, непонятно за какие заслуги, решил, раз этот все время бурчащий голос мне не привиделся, нужно налаживать контакт. Тем более, судя по картинкам из сознания зверя, его прежний владелец просто отказался от жизни, и от своего зверя, ушел в небытие, оставив верного друга одного, бросил на погибель. Ибо, дрэкон без человеческой души не выживет.