– Спасибо! – говорю я, а сама думаю о ее словах о замужестве. Рано или поздно это случится. А вдруг нет?

– Лерчик, а я от себя пожелаю финансовых успехов и крепкого здоровья. Именно это – главное в жизни. – добавляет Алиса.

– Финансы? Или здоровье? – уточняю я с улыбкой.

– И то, и другое, – со смехом отвечает Алиса.

Я ее благодарю, и мы собираемся чокаться, но тут я отвожу свой бокал в сторону.

– Погодите, девочки, а как же любовь? Одно дело – замужество, с этим в стране напряженка. Но любви то хоть мне пожелайте!

– Любви к кому-то или от кого-то? – уточняет Милана.

На миг я задумываюсь.

– Пусть все любят меня, а там разберемся.

Милана заново поднимает вверх бокал и торжественно произносит:

– Пусть все тебя любят! А ты люби только того, кто этого достоин.

– Прекрасный тост! – улыбаюсь я. Наши бокалы звонко чокаются.

Дальше Милана решает устроить фотосессию. Сетует, что забыла сфотографировать утку. Алиса ее успокаивает – она сразу же запечатлела салат на свой айфон. Милана задета в лучших чувствах – ведь это она наш главный фотограф – и, кажется, готова заново заказать утку, только чтобы сделать ценные кадры. Но вместо этого со всем пылом приступает к съемкам всего, что находится в зоне досягаемости. Кружит с фотоаппаратом, только и слышно – щелк-щелк.

– Кажется, наша фотосессия уже сделала нас звездами. На нас все смотрят. – говорю я тихо, прикрываясь бокалом с вином.

– Ну и пусть. Вечер только начинается. – заявляет Милана с многообещающей улыбкой.

– Девчонки, правда же, классно? – говорит Алиса и изящно берет в руку бокал. – Мы втроем, в роскошных платьях, сидим в роскошном ресторане. Вот бы всегда так.

– Даже не знаю. – говорю я, еще раз глянув по сторонам. – Раз в год – это захватывающе. Но каждый день? – я почти перехожу на шепот. – Посмотрите, какие вытянутые у всех лица. У всех вокруг. Что-то я не вижу удовольствия ни на одном.

Мой взгляд задерживается на паре, сидящей за соседним столиком. Крупный престарелый мужчина и молодая изящная женщина. Выглядят, как отец и дочь. Перед ними на серебряном подносе устрицы. Я видела в меню, сколько они стоят. Даже моей недельной зарплаты не хватит на приличную порцию. Мужчина чем-то недоволен, бросает взгляды по сторонам, на спутницу не обращает внимания. Женщина смотрит в окно. Устрицы стоят нетронутыми.

– Вон, – едва заметно киваю в их сторону, – даже устрицы им не в радость.

– Богатые тоже плачут. – протягивает Алиса.

– Все плачут. – пожимаю я плечами. – Но нам, простым смертным, кажется, легче получить удовольствие, чем этим избалованным богачам… – Я смотрю на свой десерт. – Смотрите, лавандовая паннакота! – беру небольшую серебряную ложечку и погружаю ее в десерт. Потом пробую на вкус и закатываю глаза от удовольствия. – Божественно. И заметьте – всего ложка, и я счастлива!

Подруги смеются. Пробуют и свои десерты.

– Ооо, ммм, идеальный вкус! – стонет Милана.

– Девочки, я уже согласна потратить еще одну зарплату, чтобы тут еще и позавтракать. – восклицаю я.

– Лера, а какую ты прелесть нашла в тридцатилетии? Ты обещала рассказать. – напоминает Алиса, смакуя мятное мороженое, украшенное цветами фиалок.

– Ах, да, есть у меня кое-какие соображения. Сейчас расскажу. – я прихорашиваюсь, поправляю платье, готовясь выступить с речью. – Итак – всем нам уже по тридцать лет. Что в этом хорошего? – Я загадочно смотрю на подруг, выдерживаю паузу.

– Ничего, – протягивает с грустной усмешкой Алиса.

– Во всем можно найти плюсы. – возражаю я. – Да, мы все к тридцати годам хотели иметь семью, детей, квартиру-машину-дачу и хорошую работу. Но не сложилось.