У осин – лосиные отметины.
Звонок наст, как мерзлое белье.
То-то солнце щурится приветливо,
Что в лесу не вывелось зверье!
3
Знать, зима бока не отлежала,
Коль поют плетни звончей металла.
От мороза, от ночного жара
У колодца губы обметало.
Знать, зима еще не отпылила,
Не взяла покорной передышки.
Шепчет вяз белесые былины,
Ронит верба сказочные льдышки.
По-за гумнам сани покатились
С молодыми мерзлыми дровами.
По сараям козы покотились
Озорными черными козлами.
Встанешь ночью с ласковой постели —
В небе ни намека на капели,
Сгуртовались звездные метели
И на землю прянуть захотели.
4
Чуткий лес в серебряных обновах
Затаил дыханье до зари.
На березах густо белобровых
Поклевали иней снегири.
Дерева о солнышке тоскуют
И за ним на цыпочки встают.
Тишина. А кажется, волхвуют.
Ни души. А чудится, поют.
На снегу кудрявые извивы —
Письменами у мышиных нор.
Почему-то прячу я стыдливо
При дубах кощунственный топор.
Ворошу осиновые косы,
У берез восторженно стою.
Почему-то, с детства безголосый,
Сам в тиши неслышимо пою.
Стоит лишь калине рассмеяться,
Как душа напутствует: «Замри!»
И меня нисколько не боятся
На ветвях лихие снегири.
5
Пурга и впрямь перебесилась на ночь.
У всех ворот – сугробов терема.
От дома к дому тени пали навзничь,
Как будто руки подали дома.
Дымок из труб в заре зеленоватый
Куделит важно спелая зима.
Нет ни избы на хуторе, ни хаты —
Одно прозванье гордое – дома.
Пройдет с водой казачка-говорунья,
И так поманит смех вечеровой —
То ли она – бесстыжая колдунья,
То ль я еще – безвольный домовой.
Иду к гумну, крючком тягаю сено.
В глазах коровы – сытая роса.
Сегодня будут девки у соседа
Через ворота валенки бросать.
Кого судьба пожалует мгновенно,
Кому зима напустит долгий дым,
А мне на лбу написано, наверно, —
Я навсегда останусь домовым!
6
Из погожих отчих комнат,
От резного палисада
Ухожу, как месяц в омут,
В белый хворост снегопада.
У моста стоят рябины
В застарелом хороводе.
Но базарные машины
Мимо с рокотом проходят.
Не уеду, не отчаюсь.
Ну ее, дорогу, к ляду.
С облегченьем ворочаюсь
К дому, дыму, палисаду.
К ушнику из лап гусиных,
На досужие проделки —
У соседа на лесинах
Девки водят посиделки.
Снова катанки надену
И по внутреннему зову
Проложу дорожку к сену
И порадую корову.
Дома близкие здоровы —
Сердцу вольному отрада.
Пусть сплетается в сугробы
Белый хворост снегопада.
7
Мне в уши напели сороки
Средь зоркого зимнего дня:
Она, как от темной мороки,
Устало ушла от меня.
Но голубь на крыше воркует,
Крылом разметая снежок,
Что помнит она и тоскует,
И песни мои бережет.
А ночью мороз куролесит,
Хрустит снеговое пшено.
Бодает сочувственно месяц
Рогами скупое окно.
Быть может, у пыльной гардины
В квартирном свечении сот
Она вспоминает повинно
Про мой неуклюжий уход?
Быть может, ей плохо отныне?
А может, впервые легко?
Не буду гадать на мякине
И квасить мукой молоко.
Нас лучше рассудят дороги,
Развяжут любовный клубок…
Отстаньте, злодейки-сороки!
Спасибо тебе, голубок!
8
Совсем не стало снега
В загашнике зимы.
И жалко, что у неба
Нельзя спросить взаймы.
Дороги порябели,
Замстилась мглою гать.
Повадились капели
Под окнами плясать.
На вербной хворостине
Веснушки завелись.
От одури гусыни
В сарае занеслись.
От жара ночь раскутать
Я матушку молю.
Распутицу распутать
Не в силах февралю.
И слезно на проселок
Взирает с вышины
Нелепый окамелок
Старушечьей луны.
Николин день
И капели
Не поспели
Глухо шлепнуться со стрех,
Как игумен
Вокруг гумен,
Распохаживался снег.
Над терновыми кустами
С неба лестницу спустил,
И холеными перстами
Снег село перекрестил.
Вышним снегом всяк доволен…
В треухишке набекрень
На дворе стоит Николин
И взаправду белый день.
Гладь реки, холмы и долы,
Где бы он ни проходил —