— Да некого там стрелять. Что птица, что зверье — они ж подальше от людей стараются быть. Поэтому нужно глубже в лес уходить за дичью. Мы ж не только рядом с обозом идем, но и лес по близости просматриваем, — пояснил наемник.

Он утер ладонью рот от птичьего жира.

— А кто в лес углубляется, тот и охотится. По возможности, само-собой.

Мужчина закинул в рот кусок лепешки и, подмигнув, похвастался:

— Этого я подстрелил.

Девушка искоса глянула на собеседника.

— Так ты хорош в стрельбе? — спросила она, доедая мясо

— Неплох, — не стал отрицать наемник. — Но все же с мечом обращаюсь лучше, — признался он, разламывая еще горячую картошку и снимая с нее черную горелую корочку.

— А где ты учился? — полюбопытствовала Леона, повторяя действия наемника с пачкающимися гарью клубнями.

Мужчина удивленно поднял брови.

— Почему ты едешь одна? — весело щуря глаза, ответил он вопросом на вопрос.

Леона понятливо усмехнулась и более не отвлекалась от еды, и не задавала неуместных вопросов. С ужином оголодавшие путники покончили быстро.

Кирьян сыто утер ладонью рот, отставил опустевшую миску и посмотрел на собравшихся у костра мужчин.

— Я пойду взвара налью. Тебе принести? — предложил он, вставая с нагретого места.

— Нет, спасибо. Не нужно, — покачала головой девушка, отставляя свою миску и вытягивая затекшие ноги.

Он молча кивнул и ушел за напитком. Сидевшие вокруг костра мужчины встретили его веселыми возгласами, подначивая и поглядывая в сторону оставшейся сидеть девушки. До нее доносились некоторые обрывки слов и отдельные, наиболее громкие восклицания, сопровождаемые взрывами гулкого хохота.

Но Леона не вслушивалась. Несмотря на усталость и навалившуюся сытую сонливость, мысли о случайно услышанном разговоре никак не оставляли ее. Она нутром чуяла растущее напряжение и грядущую опасность. Все звуки для нее отошли на второй план и доносились словно издалека, будто у нее в ушах вдруг оказалась вода или толстые ватные пробки. Все ее внимание было сосредоточено не на том, что́ они говорили, а на том, ка́к они это делали. Она напряженно всматривалась в освещенные пламенем костра лица, в их поведение, в жесты, пытливо подмечая детали и пытаясь понять, — кто же тогда был в лесу? Кто эти тайные недоброжелатели, которым она помешала? И главное — чем, и чего от них можно ожидать?

Леона не боялась, что ее вдруг возросшее любопытство заметят — она была укрыта в тенях ночного сумрака, и ярко горящий костер, ослепляя всех находившихся в кругу света, был ей сейчас помощником.

Девушка нервно покусывала губы и все всматривалась, всматривалась, переводя взгляд от одного к другому, перебирая их, пытаясь отыскать хоть что-то, что может указать нужных людей, подсказать, кого стоит опасаться... Пока вдруг не застыла, а по телу не пробежал мерзкий холодок. Она поймала его взгляд. Изучающий, жесткий, полный недовольной задумчивости. На нее пристально, зло играя желваками, смотрел Немир.

­— Я все же решил, что ты не откажешься, если я принесу, — лукаво сказал вернувшийся Кирьян, снова усаживаясь рядом, и протянул Леоне кружку.

Девушка мгновение смотрела на подошедшего, не поняв толком, что он сказал, и быстро перевела взгляд обратно на Немира. Но тот уже отвернулся и спокойно разговаривал с кем-то из наемников. Может, ей показалось? Он ведь не мог ее видеть, слишком темно вокруг… Может, это был просто случайный взгляд в никуда, который она поймала и уже сама придала ему темных красок?

— Дак ты будешь? — недоуменно спросил Кирьян. Он так и держал полную взвара кружку в протянутой руке.

Леона перевела все еще озадаченный взгляд на мужчину, медленно возвращаясь из своих мрачных мыслей к реальности.