Назавтра пришли, лодку повернули вверх дном, стали сторожки ставить. Сторожки – они из ольхи, потому как она краснеет и их хорошо видно. Сторожки – сантиметр в диаметре и сантиметра полтора-два в длину. Сколько длина сторожка, такова толщина бортов и дна будет. Считай со спичечную коробку! Уж не толсто! Недаром у отца присказка была: «Чтобы лодку сделать, надо всю осину на щепу перевесть». Сверлим дырки и ставим сторожки рядками, идущими поперёк лодки, опоясывающими её. Расстояние между рядками, сантиметров сорок, а между сторожками – пять. После того как сторожки вставишь – перекур. Это уж заведено так. Сидишь и смотришь на осину. Сама она белотелая, и по этой белизне ольховые сторожки, тёмно-красные, коричневые, – будто глазки, родинки. Как наглядимся на это чудо – дальше выбирать. Теперь теслом не так сильно машешь, боишься, как бы не прорубить, ждёшь, когда сторожок скажется. А он тут и есть! Проявился глазочек. А иногда бывает сначала дырка проявится, потому что сверлили с запасом. Как глазок на тебя глянул – работа ювелирная пошла, теслом только слегка подстругиваешь, следующий глазок ищешь. Так, потихоньку, помаленьку, всё дно выравниваешь, чтоб бугорков не было.

Делали мы на совесть и закончили только к темноте. Тут уж, по заведённому обычаю (отец это любил), один из плотников должен внутри лодки проползти. Если проползёт – значит хорошая будет. Да ты, наверно, не представляешь: как это внутри лодки. …Длиной она пять с половиной метров, носы залажены, как будет у готовой лодки. Внутри её выбрано, так что осталась одна оболочка – это борта. Только около носов между бортами можно легко внутрь лечь, как в люльку, а ближе к середине лодки борта сходятся (пока не разведёны). И на самой середине расстояние между ними небольшое: бывает – что едва топорище влезает, а бывает – и тридцать сантиметров. Расстояние это от толщены осины зависит. Работать, конечно, удобнее, когда оно побольше: рук не отобьёшь, да и выбираешь скорее. Так вот, надо внутри лодки как раз под этой серёдкой пролезть: около одного носа в лодку лечь, а около другого подняться. Я не удержался – пролез!..

А разводить на следующий день стали. Тут тоже много ума и умения надо. Хорошую лодку сделать – целая наука. Ты не думай, что всё так просто, я тебе только вкратце рассказываю, а так много разных тонкостей. Как жизнь из мелочей состоит, так любое мастерство – из тонкостей.

Пришли мы рано утром. До этого оба дня погода стояла пасмурная, небо стылое, линялое, деревья своими голыми ветками его царапают, бороздят. А тут пришли, слегка приморозило, небо вычистилось, прояснело. В лесу тишина, только шёркот от ног. Пришли на место, под горой ручей на своих инструментах играет. Остановились и стоим, не хочется нарушать такую благодать. …Чуть погодя у ручья рябы запели, разошлись не на шутку, друг друга подхватывают, упиваются песней, на разные голоса её раскладывают. Они завсегда в первый день после непогоды удержу не знают. …Солнце наклюнулось на востоке, набухло и родилось. Разложили мы костёр, длинный, чтоб почти во всю лодку. Сначала накидали сухих дров, а потом и сырых берёзовых, чтоб жара больше было. Принесли ведро воды и тряпку на палке приготовили. Это для того, чтоб лодку мокрой тряпкой протирать, чтоб не загорелась. Козлы с одной стороны костра поставили. Потом с этих козлов две жердины через костёр перекинем, – будем на этих жердинах лодку над огнём держать.

…Вот уже и жар самый подходящий, издали слышно на лице его тёплый дух. А я всё не решаюсь. Знаешь ли, разводить самое трудное для меня. Вот срубил ты осину, сделал лодку, налюбовался на неё, нарадовался. А разводить стал – раскололась! И знаешь… хоть в церковь не ходил, а тут попросил, чтоб получилось. Петька как почувствовал. «С богом!» – говорит. Меня с места сдёрнуло. Вязаную шапку на голову натянул, и принялись мы за дело. То один бок погреем, то другой, то подошву, то нутро. Когда нутром книзу, жар там такой накопится, что руку не суй – не стерпишь.