Позади Нуана негромко хлопнуло и звонко хрустнуло. Мужчина отложил планшет, оборачиваясь на звук. Посреди оконного стекла появилось аккуратное отверстие, от которого в стороны зазмеились многочисленные трещины. Пулевое отверстие. Калибр 39-й, пожалуй, решил Нуан. Других выстрелов более не последовало. За окном пламя понемногу стихало. Видимо все, что могло сгореть в здании администрации перегорело. «А может это фейк?» – мелькнула шальная мысль. «Глобальный сговор мировых медиа структур. Или спецслужб. Что-то подобное было лет десять назад, когда якобы разразилась бубонная чума в Южной Америке. И пять лет назад, когда самые уважаемые издания вели прямые трансляции с фронтов несуществующей войны в Албании. Что поделать, мультимедийная цивилизация, в которую мы превратились, во главу успеха ставила лишь деньги. Деньги которые эквиваленту рейтингу. А для достижения высокого рейтинга подойдет все, что угодно. Даже фейковые новости… Особенно фейковые новости, которые можно придумать самим. И чем, невероятней будет новость, тем легче в нее поверят. И тем, больше дивидендов она принесет.» Нуан минут пять сидел недвижно, устремив свой взгляд в одну точку, размышляя над страшной и невероятной мыслью. Из оцепенения его вывел пронзительный женский крик, полный страха и боли. Кричали где-то рядом, на лестничной клетке. Нуан еще крепче сжал ружье, не чувствуя боли в пальцах впившихся намертво в дерево приклада. «Обман или нет, уже не важно – Земле конец! Даже если астероида нет, мир все равно погибнет. Человечество как тот самоубийца, что зарядил пистолет и приставив оружие к виску, нажал на курок. Два дня… Еще два дня и все закончится. Скорее бы!»

Многие считают утро, лучшим временем для пробежки. Говорят, именно утренняя пробежка обеспечивает зарядом бодрости и настроением на весь день. Не знаю, по-моему, чашка крепкого кофе по утрам справляется с этим ничуть не хуже. А если и бегать, то лучше это делать в вечернее время. Часа за два до сна. Позади тяжелый, рабочий день и можно просто бежать. Бежать вперед ни о чем не думая, оставляя позади день полный забот. По мере того, как мышцы ног наливаются усталостью, голова же пропорционально этому, освобождается от всевозможных мыслей. И прибегаешь, потом домой, уставший телесно, но совершенно исцелившийся духовно. И мир вокруг опять полон красок и люди вновь приятны тебе.

Вот и сегодня, едва сумерки накрыли город, я настроил свою старую беспроводную гарнитуру и под заводные мелодии Квинов выбежал на улицу, на которой вот-вот загорится светодиодная подсветка. Обычно мой путь пролегал по улице вниз, до перекрестка, затем я сворачивал направо, чтобы пробежать пару кварталов вдоль набережной, до моста. На мосту я вновь сворачивал направо, и по одной из извилистых улочек возвращался домой. На всю пробежку уходило у меня примерно полчаса времени.

Но, едва я сегодня свернул на набережную, уже залитую по вечернему времени мягким светом, меня окликнули. Гарнитура на моей шеей была снабжена технологией неинвазивной внутрикостной проводимости (поставить нейрошунт у меня все времени не хватало!), поэтому незнакомцу не пришлось меня дважды окликать. Я присмотрелся. О-па! Какой же это незнакомец? В свете исходящем от тротуарной плитки, бордюров и парапетов стоял мой школьный друг Никита. С радостным гиканьем мы

бросились навстречу друг другу, едва не сбив с ног, какого-то подростка на левитирующей доске летевшего мимо.

–Никита! Никитос! -Сашка!

Мы обнялись. С Никитой Заболоцким я не виделся лет десять. За это время он погрузнел, обзавелся приличным брюшком, сильно поредевшей шевелюрой и куцей бородкой. Время было еще ранее, на набережной во множестве еще работали открытые кафе. За столиком в одном из них мы и устроились, с интересом всматриваясь друг в друга.