Он таааак на меня посмотрел. Мне захотелось, чтобы Краст вернулся назад.

— Что? – уточнил он, глядя на меня.

— Как с таким именем не может понравится Екатерина, – выдала я.

Он с мгновение изучал меня, потом тоже фыркнул и рассмеялся. Прекрасный смех. Такой уютный, боже. И заразительный. Я в итоге тоже перестала себя сдерживать и рассмеялась с ним.

А дальше… ой, ну… не зря же я в этом чёртовом пеньюаре.

Во сне многое воспринимается, как естественное, даже если это очень странно. И уж тем более секс вот сразу после знакомства – типа “здрасте” и вам того же, а не пойти ли нам на сближение? Да и ладно.

— Можно просто Гэла́с, – сказал он, когда перестал смеяться, потом налил себе чего-то из кувшина, что стоял на столе между нами. Там, кстати, много чего было. Типа всякие фрукты, ягоды, кажись, стояло ещё пара кувшинов.

Гэлас жестом предложил мне тоже, но я мотнула головой и отказалась – я ж таблетки пью. Что? Но осознала глупость поздно, потому что он протянул мне руку, и у него пальцы, к счастью, даже не знаю, почему к счастью, оказались тёплыми. Рука была грубой, огромной, он и сам не маленький, точнее я на голову ниже его, но он при этом такой плотный, в плечах наверное в два раза точно меня больше. Но если мужчины, которых можно представить при таком упоминании перекачены и такие горы мышц, то тут была такая естественность. Он не прям огромный, или как там “стальные мышцы” и вот это всё – нет, он нормальный, и двигался достаточно плавно. Я бы даже сказала изящно.

Что? Блин… Понесла, мать. Сравни его ещё с кем там? Котом?

Да не важно – он помог мне обойти стол и тут руки его легли мне на талию, прижали к телу.

— Очень забавно, – произнёс он и прижался к моему уху, втянул запах волос и кожи, словно зверь, а я стояла, как дура, и очень радовалась, что в ванну приняла перед сном. Серьёзно!

Но вообще, я возбудилась. И это такое странное чувство. Я поняла, что возбуждения такого яркого не чувствовала уже страх, как долго. Меня в прямом смысле парализовало, низ живота скрутило, между ног стало мокро, словно мне восемнадцать, а не тридцать шесть. И что там забавного он нашёл не знаю, но во властности, с которой меня взяли за подбородок, не было никакой забавности.

Гэлас меня поцеловал и я стояла и думала, что, если бы он меня не держал, то я бы грохнулась, потому что в ногах сразу пропала сила, колени подкосились и это такое охрененное чувство. Прям в первый раз в жизни поцеловалась!

Что там случилось дальше? Меня переместили на кровать, которую я видела, но не рассматривала, потому что как-то не было времени. Надо ли говорить о том, что мой полученный халатик тут же сняли и куда-то в неизвестном направлении закинули? Да нет, конечно! Генерал мой, кстати, разделся сам.

Шикарная картина я бы так сказала, и наверное залипла, изучая его, но он мне не дал – подмял под себя нафиг, с каким-то таким остервенением, словно женщину сто лет не видел. И если бы это был не сон, точнее в голове билась такая мысль – как херово, что это всего лишь сон. Но с другой стороны – ну, кому я нужна такая?

Не, я конечно ничего, вполне себе, умею скрывать одеждой свои недостатки и Серёга всё время хватая меня за задницу говорит, что она у меня невероятно аппетитная, но иногда мне кажется, что это такой унылый комплимент… не могу отделаться от мысли, что он это от безысходности говорит. Потому что нет у меня больше плоского живота, нет торчащей привлекательной, пусть и небольшой, груди. Я такая мягкая, но не идеально худая и мне всё чаще слышится это – тебе бы похудеть, Кать!

А тут – ух, нафиг худеть, Кать! Он меня так за задницу держал, что я чуть не скончалась от эйфории. Серьёзно! И главное, ядрёные таблетки, потому что я никак не могу проснуться. Тут такая жара и обычно именно на этом просыпаешься, но нет я досмотрю это кино до конца!