Я выросла в благополучной семье, и мне хотелось все, что мне дали родители, передать дальше. Высокочувствительную меня в детстве многое травмировало. Только собственное родительство помогло мне зализать раны. Создавая своим детям условия, которые были нужны мне самой, я лечила своего внутреннего ребенка.

Я росла в интеллигентной семье в девяностые. Университетские друзья родителей эмигрировали один за другим, увозя мой социальный пузырь – своих детей. В нашей семье не было ситуации, когда нечего было есть, а родители старались не включать дома криминальную хронику. Но тревога в воздухе ощущалась. Наверное, тогда я и научилась брать на себя ответственность: за свою учебу, за свое поведение, за выражение лица, с которым выхожу на кухню. Когда мне казалось, что родители меня не любят, я думала: ну что поделать, значит, я одна буду любить их. И старалась им угодить, пока в ходе личной терапии не поняла, что угодить родителям невозможно.

Много позже от чудесного Гордона Ньюфелда с белой бородой, как у Деда Мороза, я узнала, что это называется альфа-комплексом.

В старших классах школы я осознанно выбрала для себя факультет психологии. И кафедру психологии развития и дифференциальной психологии, хотя это не требовалось до третьего курса. Я знала, что буду работать с детьми и родителями.

На вручении дипломов заведующий кафедрой политической психологии в темных очках пожелал нам, в подавляющем большинстве выпускницам, поскорее сделать следующий правильный шаг: задуматься о семье и детях. Спорно… Мне подходит!

Мне двадцать четыре. На полке лежит красный диплом. Я замужем. Работаю с малышами до трех лет и их мамами. Но самой решиться стать мамой до сих пор не могу. Я слишком хорошо осознаю́ риски. Впустить в свою жизнь ребенка – серьезный шаг. А что, если он у меня заболеет? Что, если я причиню ему боль? А что, если будет мальчик? Я знаю, как воспитывать девочку, а мальчика как? Это сейчас я понимаю, что мальчик, что девочка в первую очередь дети, люди. А понимает ли муж, что значит пригласить в семью ребенка? И что, если я форсирую его решение?

Я как перед морем стояла босая. Волны ласкали мои стопы, но я боялась зайти в воду.

Тогда я пошла на курсы шитья вальдорфских кукол. Мне нравилась их эстетика: натуральные материалы, пропорции четырехлетнего ребенка: это кукла-малыш, а не кукла-женщина, как Барби.

Я шила куклу, и мои тревоги, страхи растворялись в сотнях мелких стежков. Я строила образ будущего ребенка внутри себя.

На вальдорфскую куклу нужно много времени и сил. Тело из экологического хлопкового трикотажа шью миллиметровыми стежками. Набиваю его натуральной шерстью, пахнущей овечкой. Из шариков шерсти формирую стопы, круглые, как у младенца, и кулачки. Набиваю ручки и ножки туго-натуго, чтобы были твердыми.

Внутри головы плотный, обмотанный нитками ком шерсти – мозг. Поверх него – несколько мягких прядей пушистой шерсти и черновой трикотажный чехол: голова будет твердой и тяжелой, а лицо – мягким. Затягиваю веревку на каркасе будущей головы так сильно, что она режет пальцы. Надеваю кожаные перчатки и затягиваю еще туже. Оборот вдоль, оборот поперек, формирую затылок. На лице черчу карандашом кружок, прохожу по нему вперед иголкой, стягиваю, формируя шарик – нос. Надеваю на голову чистовой чехол, закрепляю ниткой телесного цвета на шее. Ниже головы, из края ткани чехла и торчащих прядей шерсти формирую сердечко. К нему пришиваю ручки. Затем к голове пришиваю ноги с телом, живот куклы мягкий. Заканчиваю потайными швами на плечиках. Осталось затянуть ниткой пупок: тело собрано!