Почему-то кажется, что железо не причинит ему вреда.

– Откуда тебе знать? – спрашиваю я.

Серый человек негромко смеется. Так, наверное, смеются боги…

Остроконечные зубы в маленьком безгубом рту. Черный, как у жирафа, язык.

…Боги, что б их, отвратительно смеются.

– Потому что перед тобой – дитя Посейдона, – говорит он. – Вы, люди, называете нас… атлантами.

– Что?!

Океан покрыл развалины великой Атлантиды. Остались только сказания и легенды…

– Меня зовут Пасселаим. Я – последний из атлантов.

Я молчу.

В воздухе кружится, вспыхивая в свете факелов, мелкая золотистая пыль.

– Это все не случайно, – говорит Пасселаим. – Случайностей не бывает, Кай Ветурий Келест. Любая случайность – это результат выбора того или иного варианта.

Я смотрю на него, не мигая. Вдруг он исчезнет? Испарится, как туман.

– В твоих жилах течет кровь Атлантиды, – Пасселаим серьезен. – Дар крови, он разный, проявляется по-разному. У Посейдона было девять детей… Девять Повелителей. Девять родовых линий, девять талантов. Роду Геркулеса досталась чудовищная сила, роду Кассандры – предвидение будущего. Это мои потомки, недаром я – Повелитель Времени. Твоей семье повезло меньше… или больше. Твой талант…

– Возвращает мертвых, – говорю я хрипло.

Серый человек улыбается – словно я маленький ребенок, который случайно сделал что-то правильно. Смешно.

– Почти так. Но только на короткое время.

Я представляю германца Стира – чудовище, отрывающее руки гладиаторам. Песок арены. Вопли толпы. Глиняная фигурка быка на широкой ладони безумца, он мажет ее кровью убитых…

– У какой семьи символ – бык? – спрашиваю я.

– Бык? – похоже, мне удалось застать Пасселаима врасплох. – Ты видел человека с амулетом быка? Где?! Когда?

– Это не ответ.

Пасселаим медлит, я чувствую его раздражение. Но потом все же отвечает:

– Когда-то этот амулет был у Геракла… Геркулеса.

Безумие германца Стира. Безумие Геракла. Вот в чем дело.

– Силу и, возможно, безумие?

Серый человек смотрит на меня. Поднимает брови.

– Что ж… Правильная мысль, Кай Ветурий Келест. У каждого магического таланта есть то, что делает его не таким уж желанным приобретением.

– Проклятье?

– Скорее, побочное действие. Иначе пользоваться волшебством было бы слишком легко и приятно.

Не бывает дара богов без подвоха. Дар несет с собой и проклятье.

– Зачем вам это?

– Я хочу вернуть свою родину, – говорит Пасселаим. – Нашу родину.

– Атлантиду?

Пауза. На мгновение мне показалось, что по лицу последнего атланта скользнула усмешка. Огромные глаза блеснули.

– Да… Атлантиду.

Он продолжает:

– Но для этого мне нужен человек. Особенный. Человек, наделенный кровью Атлантиды… и ее магией. Можешь называть его героем. Или мессией. Это неважно. Главное, что он избран объединить весь обитаемый мир, всю Ойкумену под своей рукой… И повести род людей к счастью и изобилию. Мы построим на земле новую Атлантиду – раз старая лежит под толщей океана.

До меня нескоро, но все же доходит.

– Мой брат?! Луций? Он был избранным?!

Пасселаим качает огромной головой.

– Твой брат подавал большие надежды. Жаль, что он так распорядился своим даром…

– Как?

Он не отвечает.

Как мой брат распорядился своим даром? Умер в германской деревне?!

– Ты, легат, – не самый лучший хозяин для этого дара, – говорит Пасселаим с сожалением. – Он принесет тебе только горе. Поверь.

Может, стоит вернуть птичку атланту? Забирай обратно свой дар – и свое проклятье, сын Посейдона. Если бы это было возможно…

«Встань и уезжай

Ты не знаешь игру»

Верно. Я не знаю игру. Но я не собираюсь сдаваться.

– Я рискну, – говорю я.

Молчание.

– Что ж, – кивает последний атлант. – Это твой выбор.