Так прошёл целый месяц. Враги обложили все пути отхода, кроме одного – дорогу на Этиго. Тогда Норимаса и решился. Нумата Акиясу снабдил канрэя и его спутников припасами на несколько дней и пожелал удачи. С тяжёлым и неспокойным сердцем, Норимаса тронулся в путь.

Несмотря на то, что у подножья гор, весна уже давно пришла, в горах всё обстояло совсем по-другому. Снег здесь, едва начал таять, но деваться было некуда, позади враги, слева и справа непроходимые и высокие горы, а впереди…впереди Норимасу ждало спасение…

– В пути я потерял двоих спутников. – жаловался Норимаса, троим женщинам, которых привёл Кагэсукэ. Те вились вокруг него словно змеи. Одна гладила его по волосам, будто мать жалела ребёнка, вторая делала ему массаж целой ноги, а третья, то и дело подливала сакэ и подносила к губам бедного канрэя. – Одного задрали волки, вовремя ночного привала, а второй сорвался в пропасть, прихватив с собой всю нашу провизию.

– Ужас! – воскликнула одна из девиц, та, что гладила Норимасу по голове, которая покоилась у неё на коленях. – И как же вы добрались до Касугаямы без еды?

– Это был сущий кошмар! – продолжал причитать канрэй. – Мы шли целых три дня, без единой крошки во рту. Благо, один из моих слуг додумался растопить снег в своих ладонях, и мы вдоволь напились.

– Вы настоящий герой! – поддакивала массажистка. – Не каждый сможет вот так! Целых три дня без еды! Подумать только!

Норимаса тяжко вздохнул, вспоминая свой нелёгкий путь.

– А ещё, – Вдруг, как бы невзначай, вспомнил канрэй. – мы натолкнулись на разбойников! – он неожиданно вскочил на ноги и схватил свой меч, стоявший рядом на подставке-какэ, вынул из ножен и взмахнул над головой. Девушки ахнули от неожиданности. – Вот этим мечом я прогнал их прочь! И даже убил одного! – Норимаса сделал прямой выпад и тут же скорчился от боли, наступив своей правой ногой на пол. Он снова бухнулся на колени к одной из девиц, жалобно постанывая. – Какой позор! – причитал Уэсуги. – Проделать такой путь и быть раненым какой-то треклятой чаркой!

Норимаса ожидал что девушки рассыплются в очередных ласках, жалея его, но, ничего не последовало.

– А вы обманщик Норимаса-сама! – укоризненно, но без злобы, произнесла одна из девиц, наливавшая сакэ. – Вы не могли встретить в этих краях разбойников. Всех воров, убийц, грабителей и мародёров Кагэтора-сама изловил и казнил. А тех, кто был по сговорчивей, обязал трудиться на разных работах.

– Что-о!? – Норимаса возмущённо округлил глаза и привстал на локте, но неожиданно понял, что он пришёл просить Кагэтору о помощи и, с его стороны, было бы весьма невежливо оболгать местного даймё. – Ну-у, может быть это были не разбойники. – начал выкручиваться он. – Скорее-всего это были убийцы Ходзё, посланные за мной вдогонку, не иначе. – Норимаса оглядел девушек. Заметив, что они немного смягчились, он нарочито, тяжело вздохнул и произнёс. – Ах, как же там мой Тацувакамару!

– Бедный господин. – снова послышалась сладостная женская реч. Та, что ранее массажировала канрэю ногу, вновь принялась за свою работу. Нежными руками она разминала его икры, взбираясь всё выше под широкими штанинами хакама. – Не отчаивайтесь. Кагэтора-сама спасёт вашего сына. Он наш герой! Он посланник самого Бисямон-тэна!

– Бисямон-тэна!? – удивлённо повторил Норимаса. – Он настолько силён?

– Он очень силён! – голос девушки стал более тихим и сладострастным. Её руки ритмичными движениями поднимались выше колена канрэя.

– И храбр! – произнесла другая. Взяв руку Норимасы, она медленно завела её под своё фурисодэ, остановив на мягкой, небольшой груди.